Дурная примета

Второй порки не миновать. На этот раз никто не смеется. Все смотрят на Евгения. В несчастье Кришана виноват он, и никто другой. Это совершенно ясно. Все верят в это, и чувствуют, и знают: виноват Евгений Штрезов. Его не били. А Кришан побит дважды, потому что Евгений Штрезов не бит ни разу. Пономарь Клинк мог бы одним словом разбить это убеждение, но он ничего не знает о смятенных чувствах класса. Не знает он ничего и о разговорах среди родителей. Не знает он и о том, что в домах Дазекова в эти дни прозвучало много недобрых слов о Боцмане, отце Евгения Штрезова. Кришан Шультеке-младший запомнил самые скверные слова потому именно, что сам он, в сущности говоря, не знает, к чему они: «Торгует девками». Но и всем другим врезалось в память какое-нибудь резкое суждение родителей о Боцмане, а родители, как известно, всегда правы. Об отце Евгения Штрезова говорят плохо — этого достаточно. Яблочко от яблони недалеко падает.

Евгений чувствует это. Урок продолжается, но он снова не слушает. Со старшими учениками пономарь Клинк толкует стих из второй книги Моисея.

«Даров не принимай, ибо дары слепыми делают зрячих и превращают дела правых». Это трудная тема: ведь здесь, в Дазекове, никто ничего не получает даром. И на некоторых вопросах ребят, тех ребят, кого пастор Винкельман будет конфирмовать в следующем году, можно запнуться. Вот один спрашивает:

— А те подарки, что мы получаем в сочельник за пение, орехи и яблоки, тоже нельзя принимать?

Что им ответить? Ведь колядки под рождество, пожалуй, самое радостное событие в праздник. Языческий обычай, языческая радость. Ряжеными проходят мальчишки и девчонки через деревню, поют перед каждым домом, и их одаривают люди, кто чем богат, — кто дает орехи, кто яблоки, а кто просто кусок хлеба с солью…

— Тут же речь идет совсем о другом, ну что вы за тупицы такие, — говорит пономарь Клинк. — Не надо понимать это в прямом смысле.

А как же тогда? По выражению лиц видно, что урок ребятам наскучил. Если не в прямом смысле, то как иначе? Ах, пономарь Клинк, берись-ка снова за палку, а то уснут твои ученики!..

Вдруг на улице раздается звон бубенчиков. Сани, запряженные четверкой, приближаются к школе.

«Всемилостивый боже, — думает учитель Клинк, — сам барон пожаловал, патрон школы. Или опять управляющего прислал?»

Нет, на этот раз барон Освин фон Ханнендорф собственной персоной. Не всегда удобно посылать управляющего. А для живописи сегодня все равно неблагоприятный день. Никак не удавалась картина, замысел которой он давно уже вынашивает: самка оленя выбегает из леса, гонимая сотней собак! И тут барона осенила мысль — посвятить время обязанностям попечителя. Он велел закладывать большие сани. Вот сейчас перед окнами школы он выкарабкивается из-под груды шуб.

— Не беспокойтесь, мой дорогой Клинк. Продолжайте.

Легко сказать, продолжайте. Поди-ка сам потолкуй об этом проклятом стихе из второй книги Моисея, когда рядом, позади кафедры, с удобством расселся человек, кое-что смыслящий в этом деле и вникающий в каждое твое слово! Всегда испытываешь чувство, что тот поймает тебя на какой-нибудь промашке. Может быть, это вовсе и не так, но все же лучше переменить тему и поговорить о вещах, которые тебе лучше известны. «Рассказать разве что-нибудь про живопись? — размышляет пономарь Клинк. — Нет, не стоит, только больше запутаешься. Н-да, так о чем же? О чем?» Впрочем, пауза длится недолго.

— Итак, нам осталось записать задание на дом. Старший класс, достать тетради. К субботе перед четвертым адвентом вам надо написать сочинение на тему «Даров не принимай…» И смотри мне, Йохен Клют, чтобы не городил опять такой вздор, как прошлый раз. А ты, Кришан Шультеке, смотри, чтобы без мазни. Прежде чем сесть писать, помой руки.

«Ну а теперь о чем? Хотел сегодня пораньше кончить да написать статейку в газету: советы пчеловодам. Невелик гонорар, а все же лишняя монета не помешала бы. Принесла нелегкая этого барона. Н-да, пчелы… Впрочем, это мысль: о них и поговорим».

— Всем закрыть тетради и слушать*— приказывает пономарь Клинк. Несколько мгновений продолжается шумок, этим временем можно продумать, с чего начать. Но вот и тишина. Пономарь Клинк начинает:

— Слушайте внимательно, завтра буду спрашивать. Тема: пчела. Пчела принадлежит к многочисленному отряду перепончатокрылых. Она имеет две пары перепончатых крыльев, неодинаковых по размеру, прорезанных ветвящимися жилками. Для сбора пищи пчеле служит хоботок. Бывают рабочие пчелы и матки. Матки имеют на конце брюшка ядовитое жало, оно служит для защиты. Кроме того, имеются трутни…

Учитель Клинк разошелся, его уже не остановить. Он сам владеет полдюжиной ульев, пчеловодство его утеха, и он широко известен в округе как умелый пасечник. Счастливый случай, что пришла в голову именно эта тема.

Вначале барон внимательно слушает. Не в его манере перебивать, да и надо признать, что Клинк ведет урок неплохо. Ведь это надо — столько умеет рассказать о пчелах… Да еще так, словно по писаному читает. Кто все это запомнит, может стать заправским пчеловодом.