Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии

– А ты не помнишь, Один, как однажды мы с тобой смешали кровь и ты пообещал, что никогда не будешь пить крепкие напитки без меня?

Один, зная, что на кон поставлена его честь, нехотя приказал, чтобы Локи дали место и напиток:

– Дайте отцу волка то, чего он хочет, чтобы он не говорил о нас гадости.

Прежде чем сделать глоток Локи произнес тост:

– Славьтесь, боги! Славьтесь, богини! Слава вам всем – за исключением Браги.

Браги попытался торговаться с нарушителем спокойствия, чтобы предотвратить ухудшение ситуации:

– Я дам тебе лошадь, меч и кольцо, если ты сможешь удержать себя и не будить еще больше гнева в сердцах богов.

– У тебя никогда не было достаточно лошадей, мечей или колец, чтобы раздавать их, – язвительно усмехнулся Локи. – Но, возможно, они бы у тебя были, если бы ты хоть раз проявил хоть малейший признак смелости в битве.

– Если бы мы не были гостями в чужом доме, я бы отплатил тебе так, как ты этого заслуживаешь за свою ложь, – проворчал Браги. – Я бы отрубил тебе голову прямо здесь и сейчас!

Локи рассмеялся:

– О, Браги, украшение скамей! Ты намного храбрее, когда сидишь, чем когда стоишь!

Прежде чем Браги смог ответить, его жена Идунн схватила его за руку и успокаивающе прошептала:

– Подумай, муж мой, насколько он близок по происхождению к тем, кто собрался здесь. Прекрати эту пустую болтовню между вами!

Но это только заставило Локи обратить свой ядовитый язык против нее:

– Замолчи, Идунн! Из всех распутных богинь, присутствующих здесь, ты, наверное, хуже всех! Вспомни, как твои руки обнимали того, кто убил твоего брата!

Идунн осталась спокойной. Глядя прямо перед собой и не поворачивая голову к Локи, она сказала:

– Я не собираюсь говорить с тобой, Локи, здесь, в доме Эгира.

Затем заговорила Гевьон, обращаясь ко всем собравшимся:

– Зачем мы отвечаем на ненависть ненавистью? Мы все прекрасно знаем, что Локи – жестокий насмешник, который ненавидит нас всех.

– Ах, Гевьон, – сказал Локи тоном, в котором слышалось веселье, – что же так омрачило твое сердце? Случилось ли это в те времена, когда ты раздвинула ноги перед красивым юнцом, подарившим тебе ожерелье?

Один вмешался в разговор:

– Мне не кажется мудрым, Локи, вызывать гнев Гевьон. Знаешь ли, у нее есть дар предвидения и понимания, как и у меня.

– Замолчи, Один! – крикнул Локи. – Ты вмешивался в исход бесчисленного множества битв, но ни разу не присуждал победу справедливо. Более слабой стороне ты дарил оглушительный успех, а более сильной – сокрушительное поражение.

– Ну, – парировал Один, – по крайней мере, я не жил восемь лет под землей, не доил коров, как женщина, и не рожал детей. Ты муж женовидный!

– Но я не надевал женское платье и не путешествовал с мужчинами как ведьма, не читал заклинания, не бил в барабаны, не пел. Так что, мне кажется, это ты муж женовидный!

У Фригг на лице появилось выражение стыда, и она вмешалась:

– Никто из вас не должен говорить о деяниях давно минувших дней.

Ее попытка закончить дело миром провалилась. Следующие слова произнес Локи:

– Замолчи, Фригг! Если уж говорить о давно минувших днях, ты помнишь, как спала с Вили и Ве, когда твой муж был в отъезде?

– Если бы Бальдр, мой возлюбленный сын, был здесь, рядом со мной, ты не вышел бы из этого зала живым! – выкрикнула Фригг.

– А ты хочешь узнать, почему Бальдра здесь нет, Фригг? – фыркнул Локи. – Я не дал ему прийти. Это так много говорит о прославленной силе твоего сына!

– Локи, только идиот будет заводить разговор перед другими о постыдных преступлениях, которые он совершил! – вступила в разговор Фрейя. – А если уж речь идет о Фригг, которая знает судьбы всех живых существ, в том числе и твою, – это еще более безумно.

– Замолчи, Фрейя! – шикнул Локи. – Ты и сама не без греха. По правде говоря, среди всех богов и альвов, которые сегодня здесь собрались, нет ни одного, который не побывал у тебя внутри.

Фрейя бросила на него взгляд, в котором смешивались ужас и ненависть, и сказала:

– Если ты не перестанешь задевать богов своим лживым языком, в конце концов, они поразят тебя тем же оружием.

– Ты, Фрейя, молчи! Ты злобная ведьма! Не тебя ли боги поймали с братом, когда ты стонала от удовольствия в его руках?

Ньёрд встал на сторону своей дочери:

– Мне кажется, нет великой беды, если женщина делит ложе с тем или иным мужчиной. Куда хуже, если такие обвинения исходят от столь женоподобного мужчины, который рожал детей!

– Замолчи, Ньёрд! Не ты ли однажды позволил великанше мочиться в свой рот, как в отхожее место? – уколол Локи.

– Но мой сын Фрейр – первый среди всех богов, и никто не испытывает к нему ненависти, – ответил Ньёрд. – Я бы сказал, здесь я хорошо поработал.

Локи усмехнулся:

– Ты имеешь в виду сына, которого ты прижил со своей сестрой?

Заговорил Тюр:

– Все мы знаем, что Фрейр – храбрейший из героев, которые сидят здесь. И в отличие от тебя, Локи, он не причиняет вреда тем, кто этого не заслуживает, но освобождает их от тех, кто причиняет зло.