Читаем Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии полностью

Но это только усилило отчаянную решимость Бальдра. Он снова вызвал своего ненавистного соперника на бой. Как и раньше, Бальдр победил, но не получил награды, за которую боролся.

Как бы то ни было, эти постоянные проигрыши камнем легли на сердце Хёда. Его честь была запятнана. Он больше не решался смотреть кому-либо в глаза и начал испытывать отвращение к окружающим. Однажды он довел себя до того, что объявил своим самым проверенным друзьям, что будет жить в одиночестве в отдаленной дикой местности и не знает, когда вернется к ним, да и вернется ли вообще. Затем Хёд ушел, и долгое время никто не получал от него никакой весточки.

В своем просторном, диком и одиноком убежище Хёд проводил дни на охоте и рыбалке, собирая ягоды и травы и пытаясь забыть свою прошлую жизнь. Однажды, бродя по лесам, он встретился лицом к лицу с теми же самыми валькириями, которые много лет назад дали ему неуязвимую броню.

– Почему ты здесь? – спросили они.

– Потому что я проиграл слишком много битв, чтобы гордо держать голову, когда нахожусь среди других мужчин, – печально ответил Хёд. – Вы обещали мне победу, – продолжил он с толикой гнева в голосе, – но что-то пошло не так, не правда ли?

Он сел в грязь и начал бессильно всхлипывать.

Одна из женщин подошла к нему и погладила его по волосам.

– Но, по крайней мере, ты побеждал Бальдра так же часто и так же жестоко, как он разбивал тебя, разве нет? – напомнила она. – Хотя, возможно, ты и проиграл больше битв, чем он, но у тебя все еще есть одна вещь, которую он желает больше всего на свете и которую не может получить, поборов тебя, – любовь твоей жены Нанны.

Валькирия села рядом с Хёдом:

– Бальдр славится своей силой, такой огромной, что его считают почти неуязвимым, но есть у него одна слабость, о которой мало кто знает. Если бы не один редкий продукт, которым кормят его другие валькирии, он был бы не сильнее любого другого испорченного сынка конунга. Если ты сможешь раздобыть для себя этой животворной пищи, куда тогда Бальдру с тобой равняться! Ты без проблем нанесешь ему громкое, окончательное поражение.

Эти слова придали Хёду храбрости и уверенности, в которых он нуждался. Он, не теряя времени, покинул убогую лачугу в глуши и прошел много миль до своего прекрасного дома. Его жена, друзья и слуги были вне себя от радости из-за возвращения Хёда. Он немедленно занялся изобретением планов того, как возобновить вражду с соперником.

Вскоре после этого Хёд и Бальдр снова сошлись в битве. К концу первого дня сражения широкая равнина была усеяна бесчисленным множеством тел. В ту ночь Хёд лег спать с тяжелым сердцем, беспокоясь, что же принесет грядущий день, и тревога разбудила его задолго до рассвета. Не сумев снова уснуть, он встал и прокрался во вражеский лагерь, чтобы выведать планы противника на следующий день. Сердце Хёда забилось, когда он увидел трех таинственных женщин, появившихся из палатки Бальдра с подносом какой-то пищи. Могло ли это быть то самое дающее силы волшебное кушанье, о котором валькирии рассказывали, когда встретили его в глуши?

Хёд тайком последовал за девушками через лес, пока не дошел до их лагеря. Когда он вышел в круг света от костра, они потребовали сказать, кто он такой. Хёд ответил, что он простой менестрель, который приблизился к ним, надеясь, что его приютят на ночь. Чтобы подтвердить свои слова, он взял лиру, которая была среди вещей девушек, настроил ее и усладил их слух самой трогательной музыкой, какую им только приходилось слышать. Их сердца то зажигались надеждой, то разбивались на части, то снова возвращались к жизни в звуках музыки.

Пока Хёд играл, огромная зловещая змея по капле выпускала яд в чашу, содержимое которой женщины время от времени отливали и смешивали с едой. Хёд понял, что именно так готовили специальное угощение для Бальдра. Когда менестрель закончил свое выступление, валькирии начали спорить, будет ли правильно наградить его порцией еды силы. Они решили дать ему попробовать ее – в конце концов, он был только менестрелем и никак не мог использовать их подарок против Бальдра, верно? Добившись того, что хотел, Хёд оставил валькирий и, не помня себя от счастья, отправился обратно в свой лагерь. Первые лучи солнца осветили небо.

По пути Хёду пришлось пройти мимо вражеского лагеря. Как выяснилось, Бальдр как раз вышел из своей палатки, чтобы приготовиться к дню сражения. Хёд подкрался к нему и воткнул меч Миминга в бок Бальдра, нанеся смертельную рану.

Но Бальдр умер не сразу. Еще несколько дней он медленно увядал, и его повсюду носили в паланкине, чтобы солдаты могли сделать вид, что их вождь чувствует себя относительно неплохо. Однажды ночью Бальдру во сне приснилась Хель, которая сказала, что в течение трех дней он присоединится к ней в ее подземном царстве. И на третью ночь после этого сна ее слова стали реальностью. Бальдр умер от ран и был похоронен в высоком кургане.

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Еврейский мир
Еврейский мир

Эта книга по праву стала одной из наиболее популярных еврейских книг на русском языке как доступный источник основных сведений о вере и жизни евреев, который может быть использован и как учебник, и как справочное издание, и позволяет составить целостное впечатление о еврейском мире. Ее отличают, прежде всего, энциклопедичность, сжатая форма и популярность изложения.Это своего рода энциклопедия, которая содержит систематизированный свод основных знаний о еврейской религии, истории и общественной жизни с древнейших времен и до начала 1990-х гг. Она состоит из 350 статей-эссе, объединенных в 15 тематических частей, расположенных в исторической последовательности. Мир еврейской религиозной традиции представлен главами, посвященными Библии, Талмуду и другим наиболее важным источникам, этике и основам веры, еврейскому календарю, ритуалам жизненного цикла, связанным с синагогой и домом, молитвам. В издании также приводится краткое описание основных событий в истории еврейского народа от Авраама до конца XX столетия, с отдельными главами, посвященными государству Израиль, Катастрофе, жизни американских и советских евреев.Этот обширный труд принадлежит перу авторитетного в США и во всем мире ортодоксального раввина, профессора Yeshiva University Йосефа Телушкина. Хотя книга создавалась изначально как пособие для ассимилированных американских евреев, она оказалась незаменимым пособием на постсоветском пространстве, в России и странах СНГ.

Джозеф Телушкин

Культурология / Религиоведение / Образование и наука