Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии

В поэме говорится, что сразу после того, как боги создали космос, в нем не было великанов. Это была золотая эра процветания, мира, счастья, справедливости и веселья. Затем произошло падение, которое можно сравнить с падением Адама и Евы: «три великанши, могучие девы» явились в космос из хаоса Ётунхейма, и пришел конец этому изначальному блаженству и правильности¹⁶². Через несколько стихов мы обнаруживаем одно-единственное во всей древнескандинавской литературе описание наказания за нарушение морали в жизни после смерти: убийц, прелюбодеев и других безнравственных людей мучительно разрывают на части чудовища Нидхёгг и Фенрир в месте, которое называлось «Берег Мертвых»¹⁶³. С течением поэмы моральная ценность Вселенной (включающей богов и людей) постоянно слабеет. Как и в очень напоминающем ее апокалиптическом видении в Откровении Иоанна Богослова Нового Завета, Рагнарёк описывается как необходимое очищение, избавляющее мир от зла. Мир, который придет после Рагнарёка, – это новый золотой век, где не будет никаких гигантов, которые в ином случае могут испортить его. Стих 65 особенно показателен:

Нисходит тогда
мира владыка,
правящий всем
властелин могучий¹⁶⁴.

Кто же это еще мог быть, кроме Христа?¹⁶⁵ «Прорицание вёльвы», в конце концов, возвещает о грядущем владычестве всемогущего, всесильного нового бога с юга, чья победа видится неизбежной и достойной восхвалений.

Автор «Речей Вафтруднира» более нейтрален и менее изобретателен. Это просто собрание большого количества несвязанных отрывков мифов, которые пересказываются через сквозную историю о споре Одина и великана Вафтруднира. Тем не менее есть все основания полагать, что мифы, собранные автором в своем произведении, уже подверглись значительному влиянию христианства – в самом деле, очень трудно было избежать этого. Рассказ о возрождении космоса после Рагнарёка проистекает из того же социоисторического контекста, в котором было написано и «Прорицание вёльвы».

В Х и XI веках, когда скандинавская религия вытеснялась христианской по всей территории Скандинавии, многие викинги начали верить, что они живут во времена Рагнарёка. В конце концов, согласно всем историям, не должны ли боги потерпеть поражение в этой финальной битве? Теперь, когда боги и в самом деле пали, не означало ли это наступление предсказанного краха их самих и их мира? Но в тот период новый бог и новый мир поднимались из пепла старых богов и старого мира. Так что людям казалось, что, хотя пророчества о Рагнарёке и были верными, в них забыли упомянуть о том, что катастрофа еще не была концом всего. За ним следовал новый, другой мир. Не здесь ли истоки происхождения идеи о возрождении после Рагнарёка?¹⁶⁶

Если рассмотреть все эти доказательства в целом, то можно предположить, что дело обстояло именно так. Опять же, ни в одном из других произведений древнескандинавской литературы не упоминается возрождение мира после Рагнарёка. Но можно найти несколько отрывков, а также множество произведений литературы Северной Европы, от народных сказок до формул клятв, где упомянут некий будущий катаклизм, конец космоса, после которого никакого восстановления не последует¹⁶⁷. Некоторые из них, например скальдические поэмы «Песнь о короле Эйрике» и «Песнь о короле Хаконе», значительно старше, чем «Пророчество вёльвы» и «Речи Вафтруднира»¹⁶⁸. Более того, их строки звучат зловеще и трагично. Любой намек на радостное возбуждение и надежду на возрождение, как в «Прорицании вёльвы» и «Речах Вафтруднира», абсолютно отсутствует. Разумеется, если бы эти произведения просто не упоминали о широко распространенном веровании в перерождение космоса после Рагнарёка, их бы не было так много и они, по крайней мере, отражали бы эту веру в лучшее своим тоном и другими более тонкими средствами. Но ничего подобного нигде не обнаружено.

Таким образом, можно сделать сенсационный вывод – скандинавы, по крайней мере изначально, считали Рагнарёк единичным событием в будущем, уничтожающем все следы существования космоса, к которому они принадлежали и который оберегали их драгоценные боги.

Точка зрения скандинавов на время и его конец может поразить нас как чрезвычайно мрачная и даже безнадежная. И на одном уровне она действительно мрачна и безнадежна. Но, как мы увидим в следующей главе, викинги находили экзистенциальное успокоение не в том, что произойдет в будущем, а в том, как они примут все, что бы ни происходило с ними.

Глава 5 Судьба

– Что я видел во сне? – спросил Один, проснувшись. – Мне казалось, что я иду по кругу и бужу благородных воинов, которые живут со мной в Вальгалле. Я приказываю им покрыть скамьи в пиршественном зале самыми лучшими мехами и вымыть рога для вина. Я велю валькириям сварить мед и приготовиться подавать его. Кажется, мы должны быть готовы к великолепному пиру, чтобы приветствовать великого героя среди нас.