Дух викингов. Введение в мифологию и религию Скандинавии

noble women, sitting on their steeds;
they sat helmeted, in deep thought,
holding their shields before them[2].¹²⁰

Представление о том, что валькирии чрезвычайно сексуальны, также имеет под собой некоторое историческое основание. Валькирии часто становились любовницами или женами героев из числа людей. Эти отношения были, очевидно, сексуальными, а также валькирии оказывали своим человеческим компаньонам помощь в битве, напрямую или невещественными путями, такими, как тайные знания.

Хотя валькирии, разумеется, представляют собой благосклонную силу, они в равной степени сильны и как зловещие существа. Название «выбирающие убитых» имеет отношение не только к выбору среди уже погибших того, кто отправится в Вальгаллу. Они также решают, кому предстоит умереть в первую очередь. Благородные «девы со щитами» были также кровожадными, пугающими духами кровопролития. В противовес их изображению в «Песне о короле Хаконе» мы можем процитировать следующие строки, обращенные к валькирии Руте из «Песни о Бьярки»:

Arise, too, Ruta, and show your snow-pale head,
come forth from hiding and issue into battle.
The outdoor carnage beckons you; fighting now
shakes the doors; harsh strife batters the gates[3].¹²¹

В другом, особенно пугающем рассказе, на этот раз взятом из «Саги о Вёльсунгах», взглянуть на валькирий – то же самое, что «смотреть на пламя»¹²². Но, возможно, самое леденящее душу описание валькирий в скандинавской литературе можно найти в поэме «Песнь валькирий» (Darraðarljóð). Там мы видим двенадцать валькирий перед Битвой при Клонтарфе. Они сидят за ткацким станком и плетут трагические судьбы воинов. В качестве нитей они используют человеческие кишки, в качестве грузил – черепа, перекладины – копья, а стрелы – колки, причем свои намерения валькирии излагают со зловещим удовлетворением¹²³.

Очень выразительные имена валькирий берут начало из разнообразия их характеров. Среди них были Сванвита («Белая, как лебедь»), Вальтон («Хозяйка павших»), Сигрюн («Победительница рун»), Хильд и Гунн («Битва»), Христ («Потрясающая копьем»), Гейравор («Богиня копья»), Гейрахёд («Боевое копье»), Хьерфьетур («Оковы войны»), Херья («Разрушительница») и Свава («Усыпляющая/Убийца»)¹²⁴. Ни одно из этих имен не было индивидуальным, но, скорее, предполагало черты, общие для всех валькирий в целом.

Из всех божественных фигур в скандинавской религии и мифологии валькирии обеспечили самый яркий и живой сплав концепций Отто mysterium fascinosum и mysterium tremendum, которые мы рассмотрели в главе 1.

Альвы

Альвы (древнескандинавское Álfar, ед. ч. Álfr) – полубожественные существа, которые были особенно тесно связаны с более «правильными» богами. На самом деле, между теми и другими существует определенная последовательность. Мы уже видели, как бог Фрейр был назван хозяином Альфхейма, родины альвов. О самих богах иногда говорили как об «альвах»¹²⁵, хотя это было всего лишь поэтическим способом показать близость двух видов существ, а не догматическим заявлением (в скандинавской религии подобные заявления делались очень редко). Хотя понятия о богах и альвах, разумеется, не были синонимичными, близость альвов к богам давала им особый статус среди различных видов существ, населяющих вселенную викингов. Именно поэтому они считались, по словам Снорри, «прекраснее солнца»¹²⁶.

А. Рэкхем. «Черные альбы в Кольце Нибелунга»

Несмотря на то что в записанных мифах альвы играли небольшую роль, кажется, их значение в религиозной практике было гораздо выше: они часто взаимодействовали с людьми. Альвы могли наградить человека или, наоборот, нанести ущерб, в зависимости от отношения к нему. Например, в одной из ранних саг мужчина, которого серьезно ранили во время поединка, убил быка на поле для дуэлей и оставил мясо, из которого сочилась кровь, на холме, где, как было известно, жили альвы. Благодарные за пир из мяса и крови альвы наградили мужчину, исцелив его от ран¹²⁷.

В редких случаях люди и альвы вступали в связи и производили детей – наполовину людей, наполовину альвов. Эти дети часто выглядели как люди, но обладали необыкновенной интуицией и магической силой¹²⁸.

Разделение между альвами и богами было нечетким. Также была размыта и граница между альвами и двергами, земными духами и мертвыми людьми (все эти группы связаны друг с другом). Например, в сцене из «Саги об Олафе Святом» – одном из предков короля Олафа – несколько раз говорится, что он был настолько же альвом, насколько и королем, а его собеседник занимает положение возле могильного холма предка¹²⁹.