Доминум

– Но я не секу в обезумевших всесильных заоблачниках! – оскалился Водолей, агрессивно обернувшись к нему. – Давай, засуди меня!

– Это не просто заоблачник, – тихо сказал Антарес, настороженно всматриваясь в медленно высвобождающуюся тварь. – Это бывшая глобула – дух темной туманности. Но нам крайне повезло, что это не кто-то посильней.

– Повезло?! – взвился Стеф.

Антарес кивнул.

– Против дэлара мы бы определенно не выстояли.

Коул непонимающе уставился на меня.

– Погоди, ты хочешь сказать, что это та самая тварь, что когда-то убила протекторов? Она не могла столько жить! Ее душа не может создавать эфир!

Глаза Ханны наполнились страхом.

– Но может поглощать! Так делают кандидаты. Взращиваются и крепнут на светлом эфире. Это их жизненная энергия. И если бы где-то нашелся очень мощный неограниченный источник, то вполне возможно, что…

– …что заоблачник с расколом бы выжил, постоянно подпитываясь и продлевая себе жизнь. – Коул побледнел. – И вот почему от него исходит Свет! Он слишком много его сожрал, даже по меркам сплитов! Но Свет не приживается, отваливается пластами. Даже остатки Тьмы не видны за этой светлой ширмой.

– Но это все равно позволило ему выжить, – встрял Антарес. – Протекторы заперли этого эквилибрума вместе с сильнейшей батареей – Центрумом орнега.

По залу пронесся хруст сломанной ловушки.

Глава XX Черно-белые

Если бы не лекарство Ханны, я бы еле волочил ноги, но оно придало сил, потому я почти не отставал от остальных. Выбирать пути казалось непосильной задачей – второй этаж пребывал в полнейшей разрухе. Когда-то здесь находились спальные комнаты, теперь же повсюду царил хаос. Половина ходов завалена, двери снесены, везде валялись каменные обломки, мешавшие бегу. За нашими спинами раздался отчаянный вой глобулы.

– Куда бежать?! – в панике воскликнула Ханна, когда мы свернули в очередной тупик.

Пабло быстро развернул карту и в пару секунд проложил нам путь.

«Приближается», – подсказал мне Антарес.

Я и без него это прекрасно знал, но старался не оглядываться. Сердце бешено колотилось о ребра.

«Слева!»

Одна из стен проломилась, и нас окатило дождем камней. Меня и Пабло отбросило вправо, остальные остались по другую сторону прохода. Из разлома показалось тучное дымное тело глобулы. Один из валунов сбил Стефа с ног. Несколько черных нитей прошли сквозь его правое плечо. Протектор закричал, и я увидел, как в местах соприкосновения истончилась ткань мундира, а кожа стала багроветь и расползаться.

– Свет! – защелкала глобула.

Но тут она замерла и будто принюхалась. Все ее лица обернулись ко мне.

– Макс… Максимус… Свет… много!..

И прежде чем она кинулась к нам, Стефан воспользовался моментом, вырвался и бросил манипуляцию, создавшую каменный заслон и отделившую меня и Пабло от монстра и товарищей.

– Зачем… – потрясенно выдал я.

– Стена долго не продержится! Бежим! – скомандовал Пабло и потянул меня в противоположном направлении. – Она хочет сожрать Антареса! Его Свет много сильнее лунного! Чудовище сможет жить только на нем!

– Он запечатал себя и остальных с глобулой! – воскликнул я, сорвавшись вслед за протектором. – Зачем?!

– Чтобы отвлечь! Как ты не понимаешь, сейчас каждый с готовностью отдаст за тебя жизнь, лишь бы ты вернул Антареса! Мы ничего не стоим!

– Это неправильно! – внезапно встрял Антарес.

– Каждая душа ценна! – заявил я.

– Все познается в сравнении. И мы не так важны! – настоял Пабло.

– Никто не важен! – вскипел Антарес. – И я тоже!

Где-то издалека донесся грохот. Глобула шла по моему следу.

На повороте Пабло остановился и лихорадочно зашарил по карманам пояса.

– Я не хочу умирать, – признался протектор, пока я с изумлением внимал его словам. – Не хочу умирать попусту. Но все мы, те, кто вовлечен в эту Войну, рано или поздно найдем свой Утопиум или же пропадем в Обливионе. И если моя жертва поможет остальным достигнуть лучшего исхода, то все было не зря.

Он завел меня в темную комнату, где дверь едва держалась на старых петлях.

– Спрячься, – приказал Пабло. Я чувствовал, как трепет исходит из его души, но внешне это никак не проявлялось.

Протектор достал на обозрение стеклянную тару с дымными завихрениями красного эфира. На мой немой вопрос Пабло ответил:

– Эфир Антареса. Ламия собрала на обследованиях. Я отвлеку глобулу, а ты ищи проход вниз и остальных.

Возразить я не успел – снаружи раздался настойчивый стрекот. Мне думалось, что Пабло едва удерживает страх, но он не дал ему взять над собой контроль и, не затягивая, выскочил в коридор, откупорив тару.

– Эй, сеньора! – Протектор громко свистнул. – Давай, я весь твой!