Домик на дереве

– Ну а чё ты? Чё ты выпендриваешься?

– Иди спать.

– Ну так пошли! – от него даже до меня доходил перегар. Он стал лезть к маме.

– Я не стану с тобой спать! – ещё одна ошибка, но на её месте я бы попросту не выжил. Она стала отбиваться, – Иди к чёрту!

– Ха! – усмехнувшись, папа стал на исконно русском языке спрашивать причины такого решения. Причём таким глумливым тоном, что я снова захотел вмешаться. Только ничего хорошего из этого не выйдет, я же знаю.

Продолжение шестого дня.

– И что дальше? – спросил я, когда Андрей снова умолк. Моя голова покоилась на коленях, и перед моими глазами бегали черные муравьи, забираясь на небольшой лопух.

По ту сторону забора что-то прошипело.

– Папа уснул на диване с мамой, а я… ушел к себе, – забор дрогнул от удара, а Андрей продолжил, порычав немного от боли, – Часов в восемь встал… и ходил по двору.

– Ты кого там бьешь? – мои муравьи никак не хотели кончаться. Казалось, их ряд бесконечно шел из-под листика какого-то растения до лопуха.

– Локтем задел, – ответил Андрей и поднялся на ноги, и я вслед за ним. Он выглядел обычно.

– Даже не знаю, что сказать, – ответил я, скорчив дружескую гримасу, – Держись, что ли…

– Да ладно. Спасибо. Ну так что? – он смотрел на меня с ожиданием.

– Ну… – я помотал головой, – Может, пойдем на озеро?

Он кивнул:

– Звучит неплохо.

Андрей рассказывал свою историю минут десять, иногда замолкая на долго тянувшиеся секунды, в которые я чувствовал себя не в своей тарелке. Да, не самый приятный поворот событий, но это можно пережить. Я сказал ему, чтобы он не унывал, но я и сам понимал, как это глупо.

– Сейчас я, – сказал он и стал перелезать через забор, который был мне чуть ниже груди. Андрей оперся ногой о горизонтальную рейку и вскарабкался вверх, встав на край. Выше было только небо.

Он спрыгнул с забора вниз, и вот мы оказались по одну сторону, бодро шествуя в направлении той дороги, которая ведёт к большому озеру.

Легкий ветер создавал рябь на водной поверхности. Я порезал кожу на предплечье об высокую траву, которая росла с обеих сторон тропинки, спускающейся к водным массам, безмятежно спящим летним днём. Андрей шел сзади, то и дело дергая метёлку лугового мятлика, собирая в руке колоски, и тут же разбрасывал их по земле. Мы дошли до деревянной пристани, к которой может причалить разве что рыбацкая лодка. Она все ещё тонула в иногда появляющихся волнах.

– И что будем делать? – спросил Андрей, смотря, как медленно падают и отскакивают от земли колоски мятлика. Он сел на корточки и стал высматривать что-то в траве.

– Ловить монстров, – ответил я, бегая взглядом по озеру. На левом берегу, там, где я встретился с Андреем, все еще лежала старая лодка со сломанным бортом, только теперь, метрах в пяти от неё, была ещё и удочка, – Может, один сейчас плавает где-нибудь в пучине морской.

– В пучине морской только рыбы, – ответил Андрей, – Монстры не умеют дышать под водой.

Он достал из травы какой-то фантик от конфеты, заляпанный грязью.

– Ну и какой придурок раскидывает здесь мусор? – спросил я, смотря на отражавшийся от фантика свет, – Это ириска, что ли?

– Я подумал, это ты, – ответил Андрей.

– Что?

– Придурок, имею в виду.

Я улыбнулся, пока Андрей вытирал фантик об траву. Он положил его в карман. Сегодня он был в желтой футболке, кстати.

– Нашел кого-нибудь? – Андрей со скрежетом поднялся на ноги, – По берегу смотри, если что. Один возле пещеры.

– Откуда ты знаешь? – он высказал своё предположение чересчур уверенно, а когда я задал вопрос, посмотрел на меня как на идиота:

– Кто из нас охотник на монстров?

Теперь я смеялся.

– Господи! Охотник… на монстров! – я схватился за его плечо, чтобы не упасть со смеху, – С таким лицом… о боже! Сенсэй! Прошу вас, не смешите меня так больше!

Он добродушно улыбался, глядя на мой приступ смеха, а когда я выпрямился, ударил меня по животу. Я снова скорчился, но уже от боли.

– Пошли, кохай. У нас еще много работы, – теперь он улыбался как самый счастливый человек на земле, пока я пытался привести дыхание в порядок.

– Ну ты… скотина… я же… верил тебе…

Все еще держась за левый бок, я побрел следом за уходящей спиной Андрея по правому берегу. Тропинка уходила немного вверх, поэтому мы различали маленькие очертания пещеры на противоположном берегу, уходящем в густой лес за холмиком. По пути я один раз споткнулся и чуть не свалился на глинистый берег, попав ногой в яму глубиной сантиметров тридцать. Я так и не понял, откуда она здесь взялась.