Дом Цепей

— Есть у меня одна мысль.

— Бен, это… правда? Ну, что сжигатели мостов, и Скворец в том числе, погибли?

Жесткие темные глаза мага смягчились.

— Правда, Калам. От сжигателей мостов осталась лишь горстка. Хватка, Мутная, Молоток… Долго рассказывать. Потом, когда будет время.

— Слушай, давай прикончим его прямо здесь. Еще возиться с этой гнидой.

— Дружище, да я бы сам с удовольствием его придушил. Но этим наших ребят не вернешь. Глотки будешь резать не здесь и не сейчас.

«Возьми себя в руки, — мысленно приказал себе Калам Мехар. — Быстрый Бен прав. Всему свое время… Неужели Скворца больше нет?»

Настало время для решительных действий. На эту ночь и следующий день Бидиталу еще была нужна Ша’ик. И ее пустынная богиня — тоже. Если все пойдет как надо, можно будет и поторговаться.

«А как только ярость богини Вихря поутихнет, великолепие победы заворожит ее… и мы сумеем осуществить задуманное. Теперь я точно знаю, что сделал Фебрил. Я знаю, что затевают Корболо Дом и Камист Релой, что эти двое собираются сделать, едва только рассветет.

Их еще можно остановить. Еще не поздно отвести мечи, занесенные для удара».

Бидитал торопливо ковылял ко дворцу Ша’ик. Призраки так и вились вокруг него, но верные тени надежно защищали жреца. Вдалеке слышались крики, взрывы, грохот магических ударов. Бидитал прислушался. Похоже, это в лагере Корболо Дома.

«Значит, коготь уже там. С одной стороны, хорошо, но с другой — опасно. Во всяком случае, Камиста он отвлечет.

Вряд ли в городе успели перебить всех головорезов напанца, но чем ближе к дворцу, тем меньше вероятность на них наткнуться. Скорее бы туда добраться».

Вид факелов, горевших вокруг дворца, несколько успокоил Бидитала.

«Попробуем переиграть Дома. Пусть богиня Вихря узнает о грозящей ей опасности. Затем надо выследить этого вонючего бхок’арала Фебрила. Этот мерзавец вполне заслуживает, чтобы с него живьем спустили шкуру. Даже богиня… да, даже богиня будет вынуждена признать меня. Мою силу. Когда она увидит меня в окружении моих верных служителей…»

И тут чья-то рука, протянувшаяся из темноты, обхватила шею Бидитала. А затем подняла его в воздух, встряхнула и размаху бросила наземь. У Бидитала аж в глазах потемнело. Он судорожно закашлялся.

Служители-тени устремились на защиту своего повелителя. Послышалось рычание. Что-то тяжелое просвистело в воздухе. Слуги рассеялись. Бидитал поднял голову.

Над ним стоял… Тоблакай.

— А ведь я предупреждал, чтобы ты не трогал Фелисин, — с пугающим спокойствием произнес великан.

За его спиной теснились призраки и плененные им души.

— Погоди, Тоблакай! Мы оба служим одному богу. Выслушай меня. Я хочу спасти Ша’ик. Ее еще можно спасти.

— Я тебя предупреждал, но ты меня не послушал, — не обращая внимания на его бормотание, продолжал великан. — Я знаю, откуда исходят твои поганые желания, Бидитал. Я знаю, где прячется твое наслаждение. Ты присвоил себе право наслаждаться самому и лишать этого других. А теперь смотри!

Карса Орлонг воткнул меч в землю. Придерживая извивающегося Бидитала одной рукой, он сунул другую жрецу между ног. И эта рука безжалостно разрывала все, что ей попадалось. Потом она остановилась. Пальцы теблорского воина сомкнулись, и… в них оказался мясистый отросток с обрывками окровавленных жил.

Этой боли невозможно было найти никаких сравнений. Она разрывала Бидиталу не только тело, но и душу. Боль заживо пожирала его. А кровь все хлестала и хлестала, горячая, как огонь. У жреца начали деревенеть руки и ноги. Глаза не видели ничего, кроме лица Тоблакая. А тот спокойно ждал смерти Бидитала.

«Смерти? Какой же ты глупец, Тоблакай».

Карса отпустил шею умирающего жреца. Бидитал судорожно глотнул воздуха и попытался было закричать. Но юноша тут же затолкал ему в рот что-то мягкое и окровавленное.

— Вот, получай! Это тебе за всех несчастных девчонок, которых ты испоганил ради своего удовольствия. Подавись им!

Когда Бидитал очнулся, он сообразил, что идет не ко дворцу Ша’ик, а к вратам Худа. Вокруг бога Смерти уже толпились демоны. Подобно жрецу, они любили наслаждения и мечтали поскорее впиться в свою новую жертву. Демонов ждала целая вечность наслаждений, а самого Бидитала — вечность, исполненная боли и страданий, ибо даже Худ понимает, сколь необходимо соблюдать равновесие.

Лостара Йил выбралась из ложбины. Она сощурила глаза, вглядываясь во тьму. За ее спиной в звездном свете блестели пески пустыни. Оазис и развалины города скрывались во тьме. Не так давно оттуда доносились ослабленные расстоянием крики и взрывы, но затем все стихло.

К ночи ощутимо похолодало. Лостара проверила оружие и приготовилась уходить.

— Не шевелись, — послышалось справа от нее.

Женщина резко повернула голову и сердито наморщила лоб.

— Котильон, если ты явился сюда подглядывать, тут не на что смотреть. Я растолкала Жемчуга. Удивительно, но он жаловался лишь на головную боль. Сейчас он где-то… не здесь.

— Да, дорогая. Но он уже возвращается. Жемчуг почувствовал, что́ грядет.

— Неужели это настолько страшно, что вынуждает тебя прятаться возле меня?

Котильон пожал плечами.