Дом Отражений

- Аллен считает, что алмаз, как частичка Кали, может даровать власть над темными сторонами человеческой души. Не считая, конечно, прочих плюшек в виде сокрушительной магии. Но вряд ли камень вызвал бы в их рядах такую ажиотацию, будь он просто пушкой. В отличие от меня, Игрейн нужен очень веский повод, чтобы выбраться из уютного кресла.

Вильнев выбросил в мусорную корзину тряпку, в которую превратился галстук.

- Меня не интересуют причины. Мне нужна девушка, нужен камень, и, запомни, Джеки - если я решу, что наши индийские коллеги не смогут обеспечить должную безопасность, - тонко вырезанные ноздри сида воинственно раздулись, - то я принесу алмаз в храм Белого бога.

- Жан!

- Я прикажу французскому отделу предоставить в твое распоряжение их ясновидящую. Займись нечистью в замке.

- Но...

- Пошли туда расстрельную бригаду. Найди Тайлера. Это все, Джеки.

"Брюлик не подпускает к девице никого из нас, - размышляла мисс Росс по дороге к лифту, - за исключением Дона. И то лишь по причине трепетных чувств юной Гвинет. А вот люди... Что будет, если к ней придут люди - ее брат, к примеру? - фата недобро усмехнулась. - Зуб даю, леди Зима уже подумала об этом".

***

- Дон...

Тайлер поморщился. Опять этот звон...

- Дон, проснитесь!

Дану, да что же она никак не оставит его в покое!

- Дон, вы уже полсуток спите. Так нельзя!

Что-то ледяное схватило его за плечо и встряхнуло. Ганконер неохотно приподнял ресницы, и в глаза ему ударил такой колючий, слепящий, пронзительный свет, что Тайлер с криком боли закрыл лицо руками и зарылся в плед, в добрую, мягкую темноту подальше, подальше от этого!

- Дон? - ее голос звучал растерянно, она не понимала, что с ней. - Дон, вам хуже? Что случилось?

Сияющая алмазная фигура отпечаталась на сетчатке и реяла перед глазами. Ганконер дрожал. Он не думал, что дело зайдет так далеко... так быстро.

- Дон? - мисс Эшем сдвинула плед и попыталась силой отвести руки Дона от его лица. - Что с тобой?

- Не надо! - вскрикнул Тайлер. - Я же ослепну!

- Дон?! - пальцы стиснули его запястья, словно каменные наручники. - О чем ты?!

- Пустите! Пустите, ради Дану! Не трогайте меня!

Наручники разжались; Дон скрутился в клубок.

"Она должна задуматься, - отстраненно размышлял ганконер: его тело, дрожащее от истерики и слабости, и его трезвый разум существовали отдельно друг от друга. - Теперь она должна..."

Плед вернулся, приглушив нежной темнотой резь в глазах. Дон перевел дух, стер слезы и свернулся поудобнее. Они ощущал, как Гвинет бесшумно мечется по комнате. Вибриссы на висках и кончиках ушей исправно докладывали Тайлеру обстановку: квадратная комната, кирпичные стены, дубовая обшивка, три слоя обоев. Окно напротив жесткого дивана, на котором лежал ганконер. Стол в углу, два колченогих табурета. Напротив - шкаф с отвисшей дверцей, там старые полотенца, подушки, покрывала... Колючая фигура в алмазном доспехе носилась из угла в угол.

- Дон, - она наконец замерла, но хвала богине, не приближалась, - может, тебе нужен врач?

Врач? Ему нужна женщина. Лучше две или три. Голод уже слегка туманил его рассудок, он слаб и истощен.

- Нет... мне не нужно... Не подходите!

- Но почему?! Что я вам сделала?!

"Дай то, что ей хочется", - шепнул трезвый рассудок, но Тайлер, вздрогнув, только теснее вжался в диван. О да, для него, ганконера, что в этом трудного? Встать и скинуть одежду. Пусть посмотрит на его совершенное тело. Он ведь лучшая шлюха в английском отделе, что ему стоит? Он может совратить кого угодно, а с девушки надо снять камни. Ей нравится трогать его - а кому это не нравилось?! - и ради него она явилась в бру к Неблагим. Достаточно разрешить ей забраться чуть дальше, чем расстегнутая рубашка, поцеловать, приголубить и... Дона зазнобило при одной мысли, что ЭТО снова дотронется до него. Даже сквозь закрытые веки пробивался свет холодной алмазной звезды, и кожа еще помнила ледяные прикосновения.

- Дон... вы живы?

Гвинет позвала его так робко, что Тайлер попробовал снова взглянуть на нее. Перед глазами вспыхнула блистающая фигура, сотканная из колючих искр. Но где-то под этим доспехом он еще чувствовал присутствие Гвинет, настоящей Гвинет. И ее еще можно было вытащить оттуда. Достаточно снять с нее чертовы цацки... Мисс Эшем вдруг устремилась к нему в порыве то ли раскаяния, то ли жалости и крепко обвила руками. Дона продрало морозом до костей.

- Дон, ну что с тобой? Тебе плохо? Скажи мне, я же не знаю! Ты просил пить, вот, возьми, - к губам Тайлера прижался стакан, и ганконер подавился ледяной водой. - Я ее тут не нашла, но алмаз... просто сделал ее.

- Нет, мисс, прошу вас, - взмолился Дон: это уже было ему не по силам. Особенно эти красивые руки - они жгли, как ледяной металл. - Не надо, не... Не трогайте меня, пожалуйста!

- Почему? - тихо спросила девушка, отпуская его и наконец, хвала Дану, отстраняясь. - Я же теперь такая, как ты! Это... - она запнулась и тронула камни. - Я могу быть с тобой!

"О Дану", - внутри Дона все съежилось.