Доктор Смерть

– Мне без перца еда в рот не лезет! – ответил Гасанов. – Доживешь до моих лет – поймешь.

Закончив осмотр, Кирилл вызвал по телефону «пианистку» (так здесь называли снимающих кардиограмму медсестер) и пока та шла, выслушал жалобы пациента. Собственно, жалоба была всего одна – ночью возникла сильная жгучая боль в груди, отдававшая в живот. Домашние хотели вызвать «скорую», но Гасанов запретил – проглотил несколько таблеток и попросил оставить его а покое. К утру ему стало лучше, но сын все-таки настоял на том, чтобы показаться врачу и привез отца в поликлинику Кардиоцентра к Кириллу Мартыновичу (Гасанов лечился только у мужчин, поскольку женщинам он не доверял, и предпочитал иметь дело не с обычными врачами, а с кандидатами или докторами наук).

На кардиограмме данных за острый инфаркт не было, но, тем не менее, Кирилл настоятельно предложил Гасанову госпитализироваться. Настоятельно, то есть – не формально, для галочки, а с уговорами и объяснениями. Но упрямый старик стоял на своем – если был бы инфаркт, тогда бы я согласился, а раз инфаркта нет, лучше дома отлежусь. На всякий случай, чтобы подстраховаться от возможных неприятностей, Кирилл пригласил в свой кабинет заведующую отделением. Та явилась раздраженная – ну что вы меня дергаете?! – отчитала Гасанова за несознательность, постращала последствиями, но тоже ничего не добилась. Осматривать Гасанова она не стала, удовлетворилась рапортом Кирилла и показанной кардиограммой. Кирилл записал в амбулаторную карту Гасанова осмотр, который завершался фразой: «в присутствии заведующей консультативно-поликлиническим отделением Письмѐнной М. Г. пациенту трехкратно предлагалась экстренная госпитализация, от которой он категорически отказался; тяжесть состояния и необходимость стационарного лечения разъяснены».

Сначала под этим подписался Гасанов, затем – Кирилл, а после и заведующая поставила подпись, заверяя отказ. Когда она ушла к себе, Кирилл написал поверх своей записи: «Совместный осмотр с зав. отделением Письмѐнной М. Г.». Так ему было спокойнее, уж очень нехорошо выглядел пациент.

– Если передумаете, то вызывайте «скорую»! – предупредил Кирилл на прощанье.

С носилками Гасанов-младший заморачиваться не стал, организовал транспортировку отца до машины на каталке. Но предварительно выкинул фортель – попытался «отблагодарить за беспокойство» на глазах у медсестры, которой Кирилл не доверял. Пришлось вернуть засунутые в карман халата купюры со словами: «это совершенно лишнее». «Оно и к лучшему, – подумал Кирилл, никогда не отказывавшийся от материального выражения благодарности. – Не тот случай…».

Если пациент, нуждающийся в экстренной госпитализации, отказывается от нее, то просто так отпускать его домой нельзя – нужно передать вызов участковому терапевту. Такие вызовы, поступившие не от пациентов или их родственников, а из медицинских учреждений, называются «активами». Кирилл дал поручение старшей медсестре, которая передавала активы по назначению и регистрировала их в особом журнале, и забыл о Гасанове, поскольку и без него дел хватало. Это Пушкин считал ноябрь скучной порой, а врачам в ноябре скучать не приходится, поскольку начинается пора респираторных инфекций, а на их фоне обостряются хронические болячки.

Сын Гасанова явился на следующей неделе. Один, без отца. Выглядел он как-то странно – был небрит и смотрел исподлобья. Повел себя тоже странно – вошел без традиционного: «можно, доктор?» и не поздоровался, а молча подошел к сидевшему за столом Кириллу и начал сверлить его глазами. «Обкуренный? – обеспокоенно подумал Кирилл, вглядываясь в глаза Гасанова-младшего. – Или что другое?». Глаза были узкими, темно-карими, да еще и стоял Гасанов боком к окну, так что оценить состояние зрачков Кириллу не удалось. Но и без этого было видно, что человек в неадеквате.

С людьми, находящимися в одурманенном состоянии, следует вести себя спокойно и вежливо.

– Присаживайтесь, пожалуйста, – Кирилл указал рукой на стул. – Как папа себя чувствует?

– Отец умер, – тихо и зло сказал Гасанов-младший. – Похоронили уже.

Правой рукой он сделал какое-то странное движение… Что было дальше, Кирилл не помнил. Очнулся он в незнакомом месте, которое оказалось реанимационным залом скоропомощной горбольницы. Дежурный врач рассказал, что Кирилл получил удар кастетом по голове и несколько ударов ногами по ребрам. Ничего страшного, череп цел, сломано всего одно ребро, пока отдыхайте, коллега, а завтра утром определимся, что с вами делать – оставлять или переводить в отделение.

Потом приходил капитан полиции, должность и фамилию которого Кирилл не запомнил, в память врезалось только звание. Капитан спрашивал о были ли у Кирилла конфликты с семьей Гасановых или какие-то иные поводы для возникновения личной неприязни.