Дойти до перевала

— Ну так у немцев тут войск почти что и нет, може, прорвутся? — С надеждой спросил радист.

— Это тут нет. Да и то… Все же какие-то есть. А там фронт. Настоящий. И немцы настоящие. Армейская группа «Хейнрици». Одних танковых дивизий — три штуки, правда, танков у них не густо. Тем не менее… Ладно, Женя, покрути ещё, поищи словаков. Надо ж знать, на каком мы свете…

— А вы по-словацки поймёте?

Савушкин усмехнулся.

— Я — нет. Ну то есть почти нет. А вот наш хозяин, если ты успел заметить — словак.

Строганов молча склонился к верньерам и через минуту доложил:

— Какая-то словацкая радиостанция.

Савушкин жестом пригласил хозяина к рации. Тот подошёл, взят протянутые радистом наушники и вопросительно посмотрел на капитана.

— Послушайте, пан Пастуха. Может быть, услышите что-то интересное…

Мельник неловко насунул на голову наушники, вслушался в эфир — и отрицательно покачал головой.

— То Прага. Радио протекторат Богемия и Моравия….

Савушкин вздохнул. Ладно, не судьба. И, оборотясь к радисту, приказал:

— Тогда ищи наших. Через пару минут будет вечерняя сводка. Ну а потом дождись сеанса связи и прими, если будут, указания Баранова.

— Сделаю. Сводку на громкую вывести?

Савушкин молча кивнул. Строганов опять прильнул к верньерам, что-то долго крутил, настраивал, перещёлкивал выключатели — и, наконец, с довольным видом изрёк:

— Сделал. Будет, как во дворце культуры на первое мая…

Капитан устало опустился на кресло, вытянул ноги и приготовился слушать Левитана. Который не заставил себя долго ждать, после позывных огласив мирный дом правненского мельника своим торжественно-стальным голосом:

— От Советского информбюро. Сводка за пятнадцатое сентября тысяча девятьсот сорок четвертого года.

В течение пятнадцатого сентября севернее Праги наши войска совместно с частями первой польской армии с упорными боями продвигались вперёд и овладели населёнными пунктами Рыня, Бялобжеги, Александрув, Изабелин, Станиславув, Чарна Струга, Марки, Гродзиск, Бялоленка, Аннополь, Таргувек.

Южнее города Санок наши войска овладели городом Лиско и населёнными пунктами Плонна, Бжозовец, Лукове, Дзюрдзюв, Гочев, Угерце, Руденка, Без-Михова и железнодорожной станцией Угерце.

В Северной Трансильвании наши войска, действуя совместно с румынскими войсками, овладели городом и железнодорожной станцией Топлица, а также с боями заняли более сорока других населённых пунктов, в том числе крупные населённые пункты Совата, Шиклод, Кибед, Мадьярошь, Макфалва, Вадаш, Хавадтэ, Бордошью и железнодорожные станции Совата, Кибед, Чок, Эрдэ-Сент-Дьэрдь…На других участках фронта — поиски разведчиков; в ряде пунктов шли бои местного значения.

Дальше — про всякие подбитые танки и сбитые немецкие самолёты и прочую беллетристику об успешных налетах наших бомбардировщиков — Савушкин слушать уже не стал. Главное — наши вошли в предместье Варшавы, Прагу. А это значит — они попытаются прорваться на помощь гибнущему восстанию! Только вот прорвутся ли… Савушкин вспомнил повстанцев Жолибожа — и у него защемило сердце. Мальчишки, необученные, плохо вооруженные… Устоят ли они, когда немцы придут в их район? И как долго устоят?

Тут в дом вошёл Костенко и доложил:

— «Блитца» уладковав. Бензина в баке литров пятьдесят, так що йихаты можно. — Услышав голос Левитана, вещающего об успехах авиации Северного флота, спросил: — Шо там, на фронте?

Савушкин ответил:

— Наши в Варшаве. Правда, пока на правом берегу, в Праге.

Костенко махнул рукой.

— Переправятся. Лишь бы повстанцы хочь якись плацдарм на берегу зайнялы….

Капитан тяжело вздохнул.

— Об чём и речь. Когда мы отъезжали — весь берег с мостами был немецким…

Костенко не успел ответить — в дом ворвался Некрасов и, прямо с порога, бросил:

— Немцы в городе!

Глава десятая

Предателей не любит никто — даже те, кому они служат…

— Далеко?

— Метрах в пятистах ниже. Там какая-то площадь, на ней.

— Много?

— Три повозки, на них человек пять. — Некрасов, на мгновение задумавшись, утвердительно добавил: — Точно пять.

Савушкин удивлённо присвистнул.

— Повозки?

Некрасов развёл руками.

— Шо бачив. Пароконные, армейские. Може, какие тыловики…

— Что они делали?

Некрасов пожал плечами.

— Да я сразу к вам, не стал дожидаться.

Савушкин кивнул.

— Принято. — И, обернувшись к радисту, бросил: — Женя, сворачивай рацию и в кусты на берегу. Если вместо нас увидишь немцев — уходи по берегу в лес. И дальше на восток, к Вагу. Там повстанцы.

Радист, указав на диван, спросил:

— А лейтенант?

— Лейтенант останется здесь. — поворотившись к хозяину дома, Савушкин промолвил: — Пан Пастуха, это ваш племянник, у него брюшной тиф. Тифус — если немцы будут спрашивать.

Мельник кивнул.

— Розумем. То ест мой сыновец з Мартина, у он брушны тифус.

— Всё верно. Грузовик вам в овин поставили три дня назад немецкие фельджандармы. — И, повернувшись к своим разведчикам, бросил: — Мы втроём — на площадь. Олег, возьми в «блитце» две винтовки и патронов сотню, и два автомата с магазинами.

— Есть!