Добывайки

Глава девятнадцатая

Добывайки устроились поудобнее на прутьях – им предстояла бессонная ночь. Хомили сунула руку за спину, туда, где лежали постельные принадлежности, и вытащила красное одеяло.

– Глянь-ка, Под, – сказала она, укутывая одеялом колени, – он что-то ещё придумал. Интересно – что?

Они пристально смотрели, как Кривой Глаз, взяв в руку удочку, двинулся к кустам.

– Вряд ли он решил отступиться, как по-твоему? – добавила она, когда Кривой Глаз исчез из виду.

– На это надеяться нечего, – сказал Под. – Ведь он видел нас и знает, что мы здесь, – надо только до нас добраться.

– Здесь ему нас не поймать, – сказала Хомили, – мы же на самой глубине. А скоро совсем стемнеет.

Как это ни странно, она казалась спокойной.

– Пожалуй, – сказал Под, – хотя взгляни – луна поднимается всё выше. А утром мы всё ещё будем здесь. – Он взял в руки бритву. – Придётся избавиться от чайника: только лишний вес.

Он перерезал верёвку, и чайник медленно пошёл на дно. Печальное это было зрелище.

– Бедный Спиллер, – сказала Арриэтта, – по-моему, он любил этот чайник…

– Что ж, он сослужил нам хорошую службу, – сказал Под.

– Давайте сделаем плот, – вдруг предложила Хомили.

Под взглянул на прутья и ветки вокруг, на верёвку у себя в руках.

– Почему бы и нет? – сказал он. – Но это займёт немало времени. А когда он торчит тут поблизости… – Под кивнул в сторону ивняка. – Нет, не стоит, здесь не опаснее, чем в любом другом месте.

– Здесь даже лучше, – сказала Арриэтта, – здесь нас легче увидеть.

Хомили обернулась и удивлённо посмотрела на неё.

– Зачем нам, чтобы нас увидели? – спросила она.

– Я думаю про Спиллера, – сказала Арриэтта. – При такой луне и при такой погоде он вполне может появиться этой ночью.

– Скорее всего так, – подтвердил Под.

– О боже, – вздохнула Хомили, плотнее натягивая на себя одеяло, – что он может подумать? Я хочу сказать, когда встретит меня в таком виде – в Арриэттиной нижней юбке?

– Прекрасная юбка, особенно цвет, – сказал Под, – сразу кинется ему в глаза.

– Прекрасная? Она села и стала короткая. Да ещё эта дыра на боку, – горестно проговорила Хомили.

– Но красной-то она осталась, – сказал Под, – хороший ориентир. И я теперь жалею, что мы потопили чайник. Спиллер сразу бы его приметил. Но что толковать, слезами горю не поможешь.

– Смотрите, – шепнула Арриэтта, глядя на берег.

Там стоял Кривой Глаз. Казалось, он стоит совсем рядом. Он прошёл вниз по реке по бечевнику и снова вышел на берег у лещины. В ярком свете луны они ясно видели его горевший яростью единственный глаз, видели стыки на его удочке, прищепки для белья и моток верёвки в корзине, висевшей у него на сгибе локтя. Они были прямо у него под боком. Будь между ними суша, четыре шага – и они оказались бы в его руках.

– О боже, – бормотала Хомили, – что же теперь?

Прислонив удочку к лещине, Кривой Глаз поставил корзинку на землю и вынул оттуда две крупные рыбины, связанные вместе за жабры. Затем тщательно завернул рыбу в листья щавеля.

– Радужная форель, – сказала Арриэтта.

– Откуда ты знаешь? – спросила Хомили.

Арриэтта заморгала.

– Знаю, и всё, – сказала она.

– Том – вот от кого она это знает, – сказал Под. – Скорее всего так. Ведь его дед – лесник. И про браконьеров от него, да, Арриэтта?

Арриэтта не отвечала, она внимательно следила, как Кривой Глаз прячет рыбу в корзину. Он старательно уложил её на самое дно под прищепки для белья, а сверху прикрыл двумя мотками верёвки.

Арриэтта рассмеялась.

– Будто, – презрительно шепнула она, – они не переворошат всю его корзинку.

– Тихо, Арриэтта, – сказала Хомили, не отрывая взора от Кривого Глаза; тот, глядя на них в упор, подошёл к самой воде. – Смеётся тот, кто смеётся последним…

На берегу Кривой Глаз уселся и, не выпуская добываек из виду, принялся расшнуровывать ботинки.

– Ах, Под, – вдруг закричала Хомили, – видишь эти ботинки? Это те самые, да? Подумать только, что мы жили в одном из них! В котором, Под? В правом или в левом?

– В том, на котором заплата, – сказал Под, насторожённо смотря на Кривого Глаза. – Нет, – задумчиво прибавил он, – у него ничего не выйдет. Сюда ему вброд не подойти.

– Подумать только, что на нём ботинок, который ты чинил, Под!

– Спокойно, Хомили, – умоляюще сказал Под.

Кривой Глаз уже разулся и теперь закатывал штанины.

– Приготовьтесь к отходу.

– А я уже было полюбила этот ботинок! – еле слышно воскликнула Хомили.

Она как зачарованная смотрела на ботинки, аккуратно поставленные на траву.

Уцепившись за склонённую к воде ветку лещины, Кривой Глаз вступил в воду. Она дошла ему всего до лодыжек.

– О господи, – шепнула Хомили, – здесь мелко. Лучше отойдём подальше…

– Погоди, – сказал Под.

Ещё шаг, и вода покрыла Кривому Глазу колени, замочив подвёрнутые штаны. Он растерянно остановился, всё ещё держась за ветку.

– Спорю, что вода холоднющая, – шепнула Арриэтта.