Диаспора

— Нет ничего непонятного, — улыбнулся клон.

Орландо провожал всех — сорок шесть членов экспедиции промаршировали в портал. Ятима подняла руку и крикнула:

— Я тебе должна планету, Орландо! Атланта за мной, заметано!

— Не нужна мне планета, островка хватит.

— Пусть так.

Ятима прошла в переходную иконку и исчезла.

— Что теперь?

Орландо обернулся к своему клону. Посланник Отшельников оказался неразговорчив. Он снизошел до их просьб и поделился информацией о следах Алхимиков, но как только ксенологи при посредничестве Мостостроителей стали его теребить насчет истории и социологии, существо вежливо предложило им идти своей дорогой. Оказавшись без работы, многие Мостостроители-клоны на Отшельника порядком осерчали.

— Это зависит от того, что хочешь ты сам, — сказал клон.

— Я хочу вас всех, — ответил Орландо без промедления. — Я жажду слияния с вами.

— Правда? — Клон усмехнулся. — Не окажется ли такой груз для тебя непосильным? Сколько еще миров ты никогда больше не увидишь? Сколько приступов клаустрофобии испытаешь?

Он стриг пальцами воздух. Движения напоминали работу ложноножек.

— Фрустрация при воспоминании о словах языка, которым ты никогда больше не воспользуешься?

— Мне начхать, — покачал головой Орландо.

Клон расправил гиперальные плечи. Дополнительная пара рук усохла и выросла снова.

— Седьмой остается на Пуанкаре. Пока что в теле робота, потом синтезирует себе настоящее.

Орландо не удивился. Он всегда подозревал, что рано или поздно завершающая секция моста рухнет на гиперповерхность.

— А что остальные?

— Остальные хотят умереть. Отшельников не интересуют программы культурного обмена. Переводчикам тут нет работы. И слияния они тоже не хотят.

— Воля ваша.

Орландо охватила вина, смешанная с жалостью. Он бы с ума сошел, забивая голову отшельнической символикой, а стереть бы ее уже не смог. У него бы не хватило духу вырезать из себя непереваренные личности.

— Но я сольюсь с тобой, — сказал клон и поспешно уточнил: — Если ты этого действительно хочешь.

Орландо смотрел себе в лицо и размышлял, разыгрывают его или испытывают.

— Я хочу. Но ты уверен, что ты сам этого хочешь? Я потом сольюсь еще с тысячей себе подобных. Чего будут стоить несколько мегатау пятимерного опыта?

— Не слишком дорого, — признал клон. — Маленькая царапина. Легкая боль. Рубец-напоминание, как ты поперхнулся слишком большим куском.

— Ты просишь у меня убежища, да еще и недоволен?

— Чуть-чуть.

— Ты мне покажешь пятимерные сны?

— Хоть сейчас.

Орландо переговорил с экзоличностью, проторил путь и протянул клону руку.

ЦЕНТРЫ ТВОРЕНИЯ

Полис Картер-Циммерман, U**.

Проведя во второй макросфере семьдесят девять дней, Паоло все еще сдерживал позыв радостно завопить. Сингулярность открылась глубоко в сердце эллиптической галактики, а небо вокруг спутника Пинатубо наконец засверкало звездами. Пуанкаре сама по себе была чертовски красива, но созерцать звезды привычных спектральных классов и придумывать новые созвездия доставляло ему несказанное, немного чужеродное, удовольствие, отличное от всех ощущений из опыта первой макросферы.

Елена сидела рядом, свесив ноги с балки.

— Каково отношение объемов галактики и межгалактического пространства?

— В этой вселенной? Не знаю.

— В зависимости от того, где проводить границы гало, — сказал Карпал. — Первоначальные оценки дают значение примерно в 1/1000.

— И что, нам просто повезло вынырнуть не в миллионе световых лет от ближайшей звезды?

— Ах, — Паоло задумался. — Ты считаешь, Алхимики выбрали положение сингулярности намеренно? А как?

— Вакуум есть вакуум, — задумчиво сказал Карпал. — Пока сингулярности не существовало, бессмысленно было спрашивать, в какой точке пространства-времени находится макросфера. До этого самого момента существовала стопка неотличимых друг от друга квантовых историй, включавших любую вероятность.[114] Нельзя утверждать, что они выбрали какую-то определенную точку.

— Нет. Но если бы коллапс всей стопки определялся случайными факторами, — возразила Елена, — чисто статистически сингулярность бы, скорее всего, выкинуло в межгалактическое пространство. Либо нам повезло, либо они умеют управлять коллапсом.

— Л это и утверждаю. Они использовали для этого червоточину определенной формы. Предпочтительно связанную с определенным критическим уровнем гравитационной кривизны.[115]

— Наверно, — Елена растерянно рассмеялась. — Вот и нарисовался еще один вопросик на засыпку. Было бы кому его задать.