Диаспора

диаграмме указывала не менее чем на семь концентрических вселенных. Иерархия второго пути насчитывала три и пересекалась с первой в сфере высшего порядка. Наверное, это был К-Ц. Создатели червя прибыли не через ту же самую макросферу, они не посещали Пуанкаре и тем более Стриж. Итак, это снова не Алхимики.

Паоло снова обуяли сомнения. Может, это Херманн, вздумавший подделываться под имитацию себя самого? Незваный иммигрант по путям сингулярностей, решивший обнаружить себя только сейчас? Из всех, кого знал Паоло, только Херманн не задумываясь подписался бы на столь изощренный розыгрыш.

— Семь уровней? — спросил он саркастически. — Что ж так мало?

— Таков их путь, — отвечало ОНО. — Они решили остановиться здесь.

— Но в действительности уровней больше, и они в принципе могли двинуться дальше?

— Да.

— Откуда ты это знаешь?

Червь стер первую диаграмму и заменил ее картинкой двойной системы нейтронных звезд.

— Вы озадачены судьбой такой системы?

Существо серьезно смотрело на Паоло. Тот не нашелся что ответить и кивнул.

Даже Херманн не стал бы шутить по поводу Ящерицы.

Нейтронные звезды медленно кружились друг около друга, прикованные к полупрозрачной плоскости вселенной. Червь добавил еще две плоскости, выше и ниже, и заставил звезды беспорядочно блуждать по ним. Присоединенные вселенные — в макросфере их разделял единственный квант расстояния.

— Взаимодействие вселенных очень слабо выражено, однако при определенных значениях углового момента достигает максимума.

— Да знаем мы! — сердито перебил его Карпал. — Это не объясняет Lac G-1! Эффект на порядки слабее гравитационного излучения. Спираль не может раскрутиться катаклизмически: как только система теряет угловой момент, и его значение проходит через определенный критический порог, связывание усиливается, и процесс еще замедляется!

— Для одного, двух, шести или семи уровней ваши выводы верны, — согласился червь. — Действительно, лишь незначительная доля углового момента уходит на случайные взаимодействия с телами из соседних вселенных. Ею можно пренебречь. Но каждая четырехмерная вселенная не просто окружена шестью измерениями присоединенных в одной и той же макросфере. То же самое касается и десяти измерений, если говорить о вселенных других макросфер. Уровней и присоединенных вселенных бесконечно много. Каждая четырехмерная вселенная взаимодействует с бесконечномерной стопкой присоединенных вселенных.

Две плоскости превратились в четыре, восемь. Вращающиеся нейтронные звезды очутились внутри куба. Куб мутировал в серию многогранников, число граней которых все множилось. Каждая представляла присоединенную вселенную. Многогранники слились в сферу, кишащую звездами. В континууме присоединенных вселенных все они едва заметно соприкасались с двойной системой нейтронных звезд.

— Система не теряет угловой момент, — червь поместил стрелочку в центре орбиты. Стрелка указывала от плоскости вверх. — Вот почему сила притяжения не падает, а взаимодействие не обрезается. C каждым столкновением направление углового момента тем не менее слегка меняется. — Звезды уплыли в стороны. Стрелочка начала отклоняться от нормали, ее длина над плоскостью орбиты символизировала обычную трехмерную компоненту, и чем дальше она отходила от первоначального направления, тем стремительнее сближались по спирали нейтронные звезды. Угловой момент не трансформировался ни в какие мезонные струи. Он превращался в спиновый момент в измерениях высшего порядка.

Карпал смотрел на диаграмму с очень странным выражением на стилизованном лице глейснерианца.

Елена тронула его за плечо.

— Ты в порядке?

Он кивнул. Паоло знал, что именно за этим объяснением он и подался в Диаспору. Ведь именно он бессильно наблюдал с Луны за тем, как сближаются звезды Ящерицы, не постигая смысла процессов. Тысячи плотчиков умерли, потому что никто не смог разгадать механизма всплеска и преподнести его им в такой форме, чтобы они поверили в реальность угрозы.

Паоло тоже был слегка дезориентирован. Алхимики опять ускользнули от экспедиции, но этот неразумный кусок программного кода чужой цивилизации только что походя разгадал для них загадку, за ответом на которую Диаспора гналась через три вселенные.

Или наполовину разгадал.

Он вызвал карту Млечного Пути, пометив каждую звезду гештальтами массы и скорости.

— Тебе понятен смысл этой карты?

— Да. — Червь с присущей ему прямотой тут же уточнил: — Вас интересует судьба ядра?

Паоло вдруг возблагодарил небеса за то, что эта штука неразумна. Она считала все их разумы, восприняла с недоступной самому близкому человеку полнотой! Но, если только ОНО не лжет, самосознания и умения оперировать с этой информацией у него не больше, чем у полисной библиотеки. ОНО блуждает во тьме и слепо натыкается на ответы, из которых на основании базовых алгоритмов отбирает нужные.

— Алхимики правы или ошиблись? Ты согласен с их прогнозом?

— Не полностью. Они провели очень далекую экстраполяцию. Галактика имеет сложную структуру. Их ответы не вполне верны.

— Насколько они ошибочны? — спросила Елена.