Девушка из колодца

– Кого? Женщину в черном?

По телу японки пробегает дрожь, и она стонет.

– Думаю, на сегодня достаточно, мисс Старр, – неодобрительно произносит Белая Сорочка.

– Нет! Нет. Она должна знать. У тебя есть мать, моя дорогая?

– Да. Линда Старр, сестра дяди Дуга.

– Теперь я вижу. В твоих глазах есть что-то от Дугласа. Тарквиний был слишком мал, чтобы запомнить ту мать, какой я когда-то была… Мать, которой я должна была быть. Почему ты можешь ее видеть? Почему ты видишь женщину в маске?

– Я… я не знаю.

– А знаешь, я восхищалась ей. Она была лучшей из нас. Чио всегда была безупречна, не делала ничего плохого. Но даже она не справилась с ненавистью, которая ей овладела. Я пыталась, но печать оказалась неполной. Ритуал давно не проводили, так что никто из нас не знал, насколько хорошо он сработает, да и сработает ли вообще. Но мы должны были попытаться. Бедная, бедная Чио. И мой Тарквиний… – Йоко морщится и опускает голову, отчего длинные волосы падают ей на лицо. – А призрака в белом тоже ты послала? – спрашивает женщина, все еще не поднимая головы.

– Призрак в белом? – удивленно повторяет Келли.

– Юрэй – неуспокоенный дух. Девушка в белом со сломанной шеей. Та, которая не может уйти в мир иной. Ты послала ее, чтобы помочь моему сыну?

– Я… я не…

– Я видела ее, – настаивает больная. – Я видела ее свисающей с потолка. Сначала я решила, что она хочет навредить моему мужу и сыну, но теперь-то понимаю, что у нее совсем другая цель. Как и все юрэй, она обратила внимание на скрепляющие печати моего сына. Но женщина в черном отталкивает даже ее. Прямо сейчас я вижу, как призрак в белом стоит за твоей спиной.

Келли с трудом сглатывает и, дрожа, оборачивается… но ничего не видит.

– Печати? – спрашивает она. – Татуировки на теле вашего сына… это скрепляющие печати?

– Пять печатей, расположенных в виде звезды. Здесь и здесь… – Йоко касается своей груди, а затем тыльной стороны ладоней. Наконец, она скользит пальцами по бокам, пока не останавливается на возвышении бедер. – И здесь. Но ритуал сработал только частично. Постепенно женщина в маске освобождается от оков, которые держат ее с моим Тарквинием. Я знаю, что она сломала почти все печати. Она знает, что близка к цели.

Женщина хватает ассистентку учителя за руку.

– Обещай, что защитишь моего сына. Обещай, что скажешь моему мужу, что ему следует вернуться туда, где все началось, чтобы снять проклятие. Он тебе не поверит. Не поймет. Но ты должна убедить его.

– Куда он должен вернуться?

Но что-то отвлекает женщину. Она встает со стула и снимает с подставки куклу-императрицу. Достав из комода крошечный перламутровый гребешок, она возвращается на свое место и кладет куклу на колени. Как заботливая мать, миссис Хэллоуэй расчесывает ей волосы.

– Ты когда-нибудь была на Хинамацури? – Голос японки снова становится спокойным. – Это традиционный фестиваль, который отмечается по всей Японии. Мой отец был знаменитым кукольником, так что мы с сестрой выросли в окружении его творений. Люди покупали его кукол и приносили их на Хинамацури в качестве талисманов. Но куклы могут служить и другим целям. Например, с их помощью можно поймать злого духа и удерживать в теле куклы столько, сколько потребуется, чтобы изгнать его злобу. Знаешь ли ты, как называются подобные куклы в Японии? Нинге — «некто в человеческом обличье».

Женщина замолкает, глядя куда-то вдаль, но не прекращает гладить волосы императрицы.

– Но существуют настолько могущественные духи, которых простыми куклами не сдержать. Для этого необходимо принести жертву другого рода… живого человека, невинного.

Долгие годы такой жертвой была Чио. Но духи взяли над ней верх, превратили ее в призрака, которым она является и по сей день. Чтобы победить ее, я была вынуждена принести новую жертву…

Было ли чудовищно со стороны матери пожертвовать собственным сыном, чтобы спасти тех, кто искал у меня защиты? Не знаю. Тогда я была так уверена в себе, полагала, что в конце концов смогу очистить его от скверны. Но у меня ничего не вышло.

Йоко печально улыбается.

– Тарквиний, должно быть, рассказывал тебе, что я пыталась его убить. Я полагала, что это единственный выход, который у меня оставался. Но я могу сделать для него кое-что еще. После того, что случится сегодня вечером, мой сын больше не будет страдать из-за моих ошибок. Так или иначе, все закончится. – Она кладет императрицу на кровать, встает, чтобы выбрать другую куклу и заново начать кропотливый процесс. – Но если у меня ничего не получится, ему следует вернуться.

– Куда?

Келли могла бы легко отмахнуться от слов женщины, посчитав их бессвязным бредом. Даже Белая Сорочка у двери больше не вслушивается, поскольку никто не проявляет признаков беспокойства.

Но молодая учительница видела женщину в черном, как и женщину в белом, так что теперь она осознает, сколько всего остается за кадром. Она видела труп Улыбающегося Мужчины, видела лицо своего кузена, такое же бесстрастное и белое, как у всех кукол в этой комнате. Кровь в ее жилах стыла при виде печатей на его коже.