– Кир, тебя Стрелковский ждет уже минут двадцать в пятой тестировочной, а ты на сообщения не отвечаешь. – Марк сунул голову в подсобку лаборатории, где Мечникова, скрючившись на полу, яростно набивала текст на виртуальной клавиатуре. – Гости снова нагрянули.
– Я знаю, – сухо ответила Кира. – Он предупредил.
– Ого! Вы уже переписываетесь?! Кул, а можно через тебя тогда дачу в Ситцах попросить? Ну плииз! Или, я не знаю там… грант на персональный проект! – Марк хохотнул, пытаясь казаться беззаботным, но глаза его блеснули отнюдь не травоядно.
– Иди поработай, а?
– Ясно. Имей в виду, Соколов уже на первом КПП.
– Зна-ю.
– Ладно, ладно…
Через полчаса они с Соколовым должны были впервые провести юстировку «Капсулы» под его альфа-ритмы и построить ландшафт пиковых воспоминаний. Кира переживала и пыталась выплеснуть свое волнение в этой беспорядочной графомании – но без юстировки глубокий серфинг был невозможен. Юстировка походила на визит к зубному врачу: ты создаешь запросы и «нажимаешь» на каждый «зуб» пациента острой холодной «железкой» калибровочного модуля, ищешь чувствительные зоны в психике – и если они есть, то ты сразу об этом узнаешь.
Вы оба об этом узнаете.
– «Капсула», включи запись.
– Запись включена.
– Игорь Александрович, я задам вам несколько вопросов. Вы должны ответить на них честно. Когда вы родились?
– Седьмого декабря две тысячи двадцать седьмого года. Вы не могли погуглить?
– Это установочные вопросы. Они носят технический характер.
– Кажется, мы зря тратим время.
– Напротив. Как звали вашу первую школьную учительницу?
– Жанна Алексеевна.
– В какую страну вы хотели бы попасть прямо сейчас?
– Мне нравится Россия.
– Игорь Александрович, суть этого теста в том, чтобы отвечать первое, что придет в голову. И честно.
– Дания.
– Как часто вы употребляете наркотики?
– …
– Игорь Александрович, у вас в любом случае будут брать анализы перед серфингом. Медицинская информация строго конфиденциальна.
– Раз в месяц.
– …
– О’кей, раз в неделю. У меня стрессовая работа.
– Я понимаю. Вам часто снятся кошмары?
– Кира, я не буду отвечать.
– Игорь Александрович, мы же договаривались. Выпейте воды, подышите – вопросы несложные.
– Ладно, ладно, уберите воду. Не нужна мне вода. Снятся.
– Как часто вам снятся кошмары?
– Каждую ночь. Что это меняет? Вы не пустите меня в «Капсулу»?
– Что вы, нет, я просто выясняю, какие частоты для безопасного серфинга подойдут вам лучше всего. Сосредоточьтесь, пожалуйста. Итак, что вы видите в кошмарах чаще всего?
– Снег. Много снега. Ничего не видно из-за него.
– …
– О’кей. Я бегу. Кто-то в меня стреляет. Я падаю. Лежу и вижу, как стрелок медленно подходит ко мне, наклоняется и хочет выстрелить еще раз.
– А дальше что происходит?
– Я пытаюсь встать и вдруг ощущаю, что мои руки и ноги связаны. И понимаю, что не могу никуда бежать. И он тоже это понимает. Он стреляет мне в голову, и я просыпаюсь.
– Понятно.
– Что вам понятно?
Кира остановила запись. Медицинское кресло, на котором полулежал усыпанный датчиками Соколов, мягко развернуло его к ней и пискнуло, фиксируя новое положение.
– Вы такая забавная в этих очках.