Девочка со спичками

Соколов лег на сиденье с широко открытыми глазами, натянул на плечи Кирину куртку, поджал ноги и положил жвачку под язык. Жвачка пахла ее губами, ее слюной, ею всей – и она ему не принадлежала.

Сфера давно перестала быть его зоной комфорта. Этой зоной стало любое место, где Кира Мечникова находилась рядом с ним.

Но разве мог он просто взять и сказать ей об этом?

Мертвые не воскресают

– Мне, пожалуйста, с консервативным управлением.

– Повторите запрос.

– Мне с обычным управлением. Традиционным. С рулем и педалями, короче.

– Запрос понял. У нас такие модели только на складе.

– А гибридные есть? Я не поеду на чистом автопилоте, он там не пройдет.

– В наличии только пятнадцатилетние Geely.

– Да хоть какие. Мне ехать нужно.

Через двадцать минут робот из сервиса по аренде машин, шурша толстыми резиновыми шинами, отбуксировал в смотровой зал потасканный внедорожник-гибрид цвета венозной крови.

– На какой период оформить?

Кира глубоко задумалась.

– На два месяца.

Она спокойно приняла из железных рук ключи и, не обращая внимания на внешний вид машины, села на водительское кресло. Покрутила руль в задумчивости, осмотрела приборную панель, подергала рычаг переключения передач.

– Тут и голосового управления нет?

– Опция не предусмотрена в данной модели.

«Ладно, сама справлюсь».

Она запустила навигатор на часах, и проекция карты тут же перекинулась на лобовое стекло. Взвизгнув шинами, Кира вылетела на проспект и минут пятнадцать просто ехала прямо, вцепившись руками в руль, пока тело не привыкло и не вспомнило, как это – водить. Она то и дело объезжала беспилотники, которые тащились ровным строем вчерашних выпускников автошколы: нейронки, которые ими управляли, были обучены самым кондовым и безопасным образом держать шестьдесят километров в час и жаться в правых полосах.

Кира то и дело тревожно поглядывала в зеркала, боясь увидеть посверкивающие стекляшки нанодронов, – но все было тихо, Соколов держал слово, слежки не было.

«Да, Игорь Александрович, как же вам нужна „Капсула“, что вы готовы довериться первой встречной!» Она специально накручивала себя, чтобы не бояться, потому что сердце колотилось как бешеное с шести утра. Кира в который раз за эту неделю проснулась без будильника – от того, что во сне снова увидела кладбище, то самое, из воспоминаний Соколова. В ее кошмаре оно пылало; огонь быстро расходился по могилам, пожирая искусственные цветы, блеклые от ветра и дождей, и только черные кресты торчали из языков пламени, как чьи-то обгоревшие руки. Кира вскочила с кровати и стала ходить по квартире, попыталась сделать себе кофе, но пролила кипяток мимо чашки и в сердцах бросила ее в раковину; сунула голову в окно, беспорядочно хватая ртом утренний воздух и борясь с панической атакой; снаружи была хмурая суббота, дороги пустовали – и она поняла, что просто сойдет с ума, если не выяснит все прямо сейчас.

«Конечно, если вообще есть что выяснять». Кира дернула руль в сторону, и на пассажирском сиденье рассыпалась веером толстая пачка еще теплых пластиковых распечаток.

«Теракт Двенадцати школ: хронология событий 22 октября».

«Как вычисляли организаторов взрыва школы в Троицке-N с помощью „умных“ камер „ОКО“».

«Глава „ОКО“ Игорь Соколов: виновные в гибели детей должны быть наказаны».

Она не успела даже засунуть их в пакет. Осознав, что в машине, пусть и в такой старой, могут стоять камеры, Кира торопливо набросила на стопку ветровку и вдавила педаль в пол.

Мечникова давно не пересекала Границу между Москвой и областью вот так, своим ходом. Обычно она пользовалась общественным транспортом и почти не замечала многочисленных кордонов, забитых камерами, которые сканировали лица пассажиров пухлых микроавтобусов и серебристых междугородних электричек за доли секунды, пробивая их по всем возможным базам, и особенно – визовым.

Кирина виза была бессрочной, и девушка лишь зябко поежилась, когда проскочила едва заметное в дневном свете сияние Границы и помчалась в затуманенное, сонное Подмосковье. Она знала, что всегда сможет вернуться, что никто на въезде ее не остановит, что она уже десять лет как москвичка – но каждый раз ей все равно было не по себе.

Мечникова долго мчалась по тоннелю, минуя редкие фуры-беспилотники, потом выехала на равнину, всю в наростах промышленных новостроек, и ветер сразу ударил в борта кровавого Geely, будто изо всех сил хотел ее остановить.

Редкие молодые сосны, высаженные ровно, как по линеечке, постепенно переходили в старый лес, заваленный буреломом. Его резали на равные квадраты, как куски гигантского пирога, и целенаправленно вырубали: подмосковная земля стоила дорого.

Минут через сорок Кира мазнула глазами по табличке «Троицк-N – 1 км» и приготовилась сворачивать на разбитую асфальтовую колею, рядом с которой торчал знак с перечеркнутым беспилотником.