Девочка со спичками

– Почему? – Она уставилась на него своими серыми рентгенами, и Игоря обожгло мучительной волной стыда. Соколов не хотел признаваться. Но слова сами вылетели изо рта, как будто он больше не мог вообще ничего скрывать от нее:

– Я… просто в детстве любил читать Андерсена. Это не важно. Кусочек датского города и все. Это ничего не значит.

Она только удивленно приподняла брови, стараясь не рассмеяться в голос:

– Как это…

– Странно, да? Не спрашивайте меня. Я не хочу об этом говорить.

Он сжался и словно уменьшился в размерах, и Кира поспешно переключила внимание на магазинчики, сияющие ровным желтоватым светом.

«Bøger» – гласила вывеска одного из них, болтающаяся от ветра. На вывеске была намалевана красная старинного вида книга, по обложке которой вились золоченые гаргульи и змеи. Они переплетались с резными буйными кольцами плюща.

– Книжный магазинчик? Он настоящий?

– Да, – растянул белые от мороза губы Соколов. – И там полно книг. Целая пропасть. Но мне их читать некогда. Так и лежат здесь. Посетителей нет, как и людей в целом. Всем этим управляют нейронки, а убирают роботы. Такой вот искусственный мир без хозяина. Извините.

Он быстро пошел вперед, и Кире показалось, что он просто не мог продолжать. Силы оставили его после вопроса про Копенгаген и так и не вернулись.

– Стойте! – Ей все равно хотелось смеяться.

Она побежала за ним, но президент, не оборачиваясь, торопливо шел к выходу. В небе снова сгущались тучи. Да, выйти из Сферы было можно, а вот избавиться от того, что она рождала внутри, – сложнее. Кира пока не могла – да и не хотела.

– Найда, ко мне!

Собака тут же приковыляла на зов полупрозрачной, светящейся от радости хозяйки, врезалась ей в ладони холодным мокрым носом и начала лизать их.

– Спасибо! – крикнула Кира в спину уходящему Соколову.

– Не за что. – Он дернул в воздухе рукой, будто отмахиваясь от назойливой мухи. Его голос снова стал таким, как в стримах. Вежливым, обаятельным – и ненастоящим. Теперь Кира знала это наверняка. И это было так тяжело, словно ей доверили тайну, о которой она не просила.

– Что ты за фейк… – разочарованно прошептала Кира и снова попробовала улыбнуться, но ничего не вышло. Магия Сферы стремительно уходила. Снег стал сыпать чаще, огоньки тускнели за мутным одеялом густеющего воздуха. Перебирая ногами по сугробам, Кира поспешила за Соколовым. Притихшая Найда послушно семенила следом.

Когда через двадцать минут они молча, не глядя друг на друга, вышли из леса, у сетчатой ограды Зоны их уже ждало несколько черных машин.

– Юрий Владимирович, организуйте доставку Киры Евгеньевны домой, – бросил Соколов, подойдя к вытянувшемуся по стойке смирно седовласому главе охраны.

– Будет сделано, – ответил Рекрутов, сверля глазами молчаливую Киру. Ее волосы блестели от растаявшего снега. Она была абсолютно, раздражающе спокойна.

Игорь подошел к автопилоту, не обернувшись: он явно не планировал долго прощаться.

Кира стянула бежевую куртку, сунула шапку в карман и аккуратно положила все на землю.

– До свидания, – сказала она, глядя ему между лопаток. Найда скулила и жалась к ногам.

– Всего хорошего. – Игорь вдавил ладонь в корпус черного «веретена».

Машина с Кирой и Рекрутовым плавно покатилась в сторону КПП. Охрана начала занимать свои места в бронированных джипах. Как только Кира исчезла из поля зрения, Игорь почти побежал к тому месту, где они попрощались, и подобрал куртку. Идя к машине, он изо всех сил сжимал ее под мышкой. Ветер доносил до него едва заметный запах дешевого парфюма – кажется, с ароматом манго, которым успела пропитаться куртка. Грудь разъедала боль, и никакая Сфера не могла ему помочь – уже давным-давно.

Он упал на сиденье, уронив куртку, и изо всех сил сжал голову руками.

«Взяли группировку 183», – засветились часы на запястье. Игорь застонал, вытащил наушники из кармана и нажал на «play» – сообщение было с вложением. Проекция раскинулась в воздухе салона.

Все допросы были похожи один на другой. Игорь смотрел только самые важные, с персонажами, которых не могли изловить месяцами, – они выходили сухими из воды, выворачивались, вносили залоги, нанимали нейроадвокатов и обычных правозащитников из плоти и крови – но всегда наступал момент, когда бежать было некуда. Если Соколов решал, что ему нужен какой-то человек, он его получал – рано или поздно.

«Как вас зовут?»

«Стас Колпаков».

«Сколько вам лет?»

«Девятнадцать».

«Вы причастны к экстремистской группировке „Сто восемьдесят три“?»

«Мы занимаемся творчеством. Рисуем муралы. Мы не занимаемся экстремизмом».

Игорь смахнул несколько раз вправо, чтобы промотать все эти формальности и добраться до сути – того, ради чего он, в общем-то, всегда и смотрел допросы.