Дело №1

— Простите, я отвлекся. Так вот про дружбу. Видите ли, Дженни, в медицине сейчас очень тесно. Клиника у нас очень хорошая, но это не значит, что мы вне конкуренции. И поэтому, когда ко мне приходит пациент или клиент, как угодно его называйте, я делаю все возможное, чтобы расположить его к себе, вплоть до того, что создаю иллюзию дружеского, почти братского, отношения. Многие на это клюют. Мне не очень ловко Вам это все рассказывать, но, хотелось, чтобы Вы правильно меня поняли. Многие наши пациенты могут сказать Вам, что они со мной на дружеской ноге, что совершенно не соответствует действительности. Ну, Вы меня понимаете, — он посмотрел на меня. Мне показалось, что он смущен, но, наверное, только показалось — его почти василькового цвета глаза смотрели прямо и довольно холодно. «Зачем он пригласил меня?» — мелькнуло в голове. «Ведь вполне мог отшить по телефону и сказать, что ничего не знает о семействе Лойсли. И я бы не стала настаивать. Высший свет мне не по зубам.»

— Хорошо, давайте про факты. Я знаю, что Вы порекомендовали Джине доктора Джонсона как пластического хирурга. Вы думаете Лойсли могли себе позволить такие расходы?

— Не уверен. То есть, они вполне могли у нас наблюдаться, со своей страховкой особенно, но пластику страховка не покрывает, а, насколько я мог судить, расходы на модного хирурга для них были бы слишком большими, поэтому, когда Джина пришла ко мне, я порекомендовал ей обратиться к Роберту. Он хороший хирург, но дела у него сейчас идут неважно, а цены — разумные.

— То есть, по-Вашему мнению, пластика была им не по карману?

— Я не могу так говорить. Ведь сейчас любой может взять кредит и выплачивать его потихоньку. И потом, я ведь не знаю о какой сумме идет речь. Как Вам чай? — поинтересовался он. — Я заметил, что Вы не положили ни сахара, ни лимона — очень правильно, но я опять отвлекся.

— Спасибо, чай — чудо. А сына Лойсли Вы тоже лечили?

— Сына? Нет, никогда его даже не видел. Впрочем, я знаю, что у них есть сын, но живет он где-то в Небраске. Не спрашивайте, откуда знаю — не помню.

— В Брукингсе.

— О, простите, ошибся. У меня много пациентов.

— Его нашли зарезанным в среду утром.

— Какой ужас! Бедный Грег. Ведь Том — его единственный сын. Его ведь Томом зовут? То есть звали, — он вопросительно посмотрел на меня и тут же продолжил:

— И Грега обвиняют и в убийстве сына тоже?

— Нет пока. Полиция не связывает эти два убийства. Пока не связывает, — добавила я.

— Боюсь, это будет громкий процесс, — заключил доктор.

— Может быть. Дэвид, а почему Вы пригласили Джину к себе на вечеринку?

— Когда? — он с удивлением посмотрел на меня.

— Десятого октября. У Вас был большой прием. Доктор Джонсон тоже там был.

— А, десятое октября, — он мельком взглянул на часы. — Видите ли, мой тесть — очень влиятельный и своенравный человек. Он настаивает, чтобы мы с женой жили с ним, он вмешивается почти во все наши дела, однако, при этом вся семья от него без ума, но раза два в год, когда он уезжает на охоту куда-нибудь в экзотические места, мы устраиваем вечеринки, которые при нем никогда бы не прошли. Мы зовем кучи гостей. Я приглашаю обычно нескольких пациентов, которые посетили клинику в течение недели перед вечеринкой. Так что, видимо, Лойсли оказались в их числе.

— Но была только Джина. Без Грега.

— Ну тут уж я ничего объяснить не могу. Приглашение было направлено мистеру и миссис Лойсли. Боюсь, что не сильно Вам помог, но если у Вас еще появятся ко мне вопросы — звоните. Я предупрежу в регистратуре, и, потом, у Вас же есть номер моего мобильного. Откуда он у Вас, кстати?

— Из распечатки звонков Джины.

— А, действительно, я дал ей этот номер, когда мы договаривались о пластике, — он встал. — Извините, мне нужно идти. Очень рад был с Вами познакомиться. Вы не торопитесь, допивайте чай. Всего хорошего и, если Вам понравилась наша клиника, милости просим, — он снова широко улыбнулся и ушел. Я не стала допивать чай, а пошла искать выход. Впрочем, девушка уже ждала меня в конце коридора. Она отдала мне плащ, поблагодарила за посещение и вручила какие-то проспекты. Я вышла. Накрапывал дождь. До ланча с инспектором Норманом оставалось еще почти два часа, и я решила поехать домой, чтобы покопаться в интернете и найти что-нибудь про доктора Дарсона. Как обычно, дельная мысль пришла ко мне с запозданием: доктор был женат на дочери одного из самых богатых людей штата, следовательно, он вполне мог быть героем всяких публикаций. Когда я подъехала к лавке, шел уже довольно сильный дождь. Кот распластался около батареи, Алик сидел за прилавком в кресле и читал.

— Ты где кресло взял? В кабинете?

— Простите, я сейчас отнесу. На стуле неудобно, — в отличие от докторских, глаза у Алика были живые. «Ну нельзя же подозревать человека только лишь потому, что мне выражение его глаз не понравилось,» — в очередной раз одернула я себя, а вслух сказала:

— Не надо ничего относить. Надо кресло купить, но это следующий проект — на выходные. И еще чай.

— А чай зачем? У Вас есть, — сообщил Алик.

— Где?

— На кухне, в банке. Только он, наверное, уже старый.