Deep Utopia: Life and Meaning in a Solved World

Однако мы также должны учитывать, что наша человеческая фаза существования имеет для нас определенную ценность. Предположим, например, что мы считаем, что жизнь постчеловека будет не более чем в два раза лучше, чем жизнь человека. Тогда - при неизменной продолжительности и других факторах - мы бы ни за что не захотели подвергнуться метаморфозе, которая приведет к более чем 50-процентной эрозии нашей личности сверх обычного темпа.

В реальности продолжительность и другие факторы непостоянны. Если человеческая жизнь длится сто лет, а постчеловеческая - миллиард лет, то наступит момент, когда мы захотим пережить его почти независимо от того, насколько сильно ослабнет благоразумие. Когда вы все равно скоро умрете, вам нечего терять.

К другим важным соображениям относится тот факт, что ценность продолжения человеческого существования не является постоянной. Даже если мы сможем решить проблему ухудшения здоровья, можно предположить, что в конечном итоге мы исчерпаем некоторые из ценностей человеческого существования - например, ценность его интересности. Это сделает прыжок в постчеловечество все более привлекательным: чем больше мы исчерпали возможностей человеческого существования, тем меньше мы теряем, переходя к чему-то новому.

Еще один момент, который следует учитывать, - это то, что скорость эрозии может быть иной для постлюдей, чем для людей. Зрелые постлюди могут быть более тесно темпорально интегрированы, чем люди, так что для постчеловеческих фаз существования скорость эрозии пруденциальной связи будет гораздо меньше, чем 1 %/год. Это также сделает желательным более ранний и быстрый переход.

Интересен вопрос, хорошо ли, если ребенок никогда не вырастет и останется ребенком на протяжении всей нормальной человеческой жизни. Я думаю, что короткий ответ - "нет". Но этот вопрос не так однозначен, как может показаться. Он запутался в сложном клубке эмпирических случайностей, которые необходимо тщательно распутать; и ответ, который тогда появится, вероятно, будет довольно сложным.

Я не буду пытаться разбираться. Я ограничусь двумя наблюдениями.

Во-первых, взросление человека - это, как правило, пакетная сделка: целый ряд изменений, которые происходят вместе, одни - к лучшему, другие - к худшему, третьи - просто другие. Мы можем стать более эклектичными. Может быть, мы можем обладать игривостью и чувством удивления ребенка, страстью и способностью к решительным действиям молодого взрослого и закаленной мудростью пожилого человека? Хотя между некоторыми хорошими качествами может быть неизбежный компромисс, творчески интегрированная личность может иметь больше места для, казалось бы, несовместимых черт, чем вы могли бы подумать.

Во-вторых, один из элементов, который может заставить нас считать несчастным ребенка, который всегда остается ребенком, заключается в том, что ребенок обладает различными способностями, склонностями и потенциалом, естественное использование и беспрепятственное развитие которых со временем приводит к превращению ребенка во взрослого. Можно - мы еще коснемся этой темы завтра - считать, что плохо, когда этому препятствуют. Это суждение можно отделить от суждения о том, как лучше жить - ребенком или взрослым: это, скорее, суждение о том, что определенным вещам следует позволить развиваться и изменяться в соответствии с их собственными склонностями.

С одной стороны, после достижения зрелости, в возрасте около двадцати лет, мы не склонны продолжать расти и развиваться физиологически. С этого момента, к сожалению, начинается процесс биологического упадка, сначала медленный, но затем ускоряющийся и в конце концов заканчивающийся болезнью и смертью. Однако, если посмотреть на это с другой (на мой взгляд, более оправданной) точки зрения, мы можем рассматривать старение не как реализацию нашего потенциала, а как внешний по отношению к нему фактор, который не дает ему полностью реализоваться. Функция наших глаз - видеть; и появление катаракты - это препятствие, а не достижение высшего совершенства этой функции. Аналогично, функция нашего мозга заключается, помимо прочего, в том, чтобы рассуждать и учиться; и наступление слабоумия - это не завершение интеллектуальной деятельности на протяжении всей жизни, а, скорее, опрокидывание и разрушение всего, что было построено. Точно так же желудок должен переваривать пищу, сердце - перекачивать кровь, легкие - насыщать кровь кислородом, бедра и колени - сгибаться. Если в этих вещах есть естественный telos, то дряхлость не является его надлежащим исполнением. И поэтому старение, с точки зрения этого исполнения, тоже является бедствием, несмотря на тяжелые пыхтения копиума, которые омрачают эту тему.