Д.О.П. (Департамент Особых Проектов)

Англичанин воспользовался тем, что исполнителей нанимал и инструктировал лично Стрейкер. Дело в том, что сам бельгиец к тому моменту канул где-то в дебрях Чёрного континента, и похитители со своим призом на некоторое время стали невидимы для сверхбдительного ока подчинённых сэра Рэндольфа. Уэскотту и «Золотой заре» это было только на руку: да, британская корона платит за всё – но давать специальным службам королевы Виктории слишком уж много власти над собой и своими планами герметисты не собирались. Как говорят русские: «дружба дружбой, а табачок врозь.»

Дальнейшее оказалось делом техники. Назвав старшему группы пароль и предъявив половинку разорванной банкноты в один фунт, полученную от Стрейкера, Уэскотт организовал отправку Бурхардта на континент – но не во Францию, как это было оговорено с сэром Рэндольфом, а в Австрию. Соображения его были вполне понятны: в отличие от других европейских стран, агенты Форин Офис – как, впрочем, и военно-морской разведки – чувствовали себя в Австрии и Германии не так уверенно. Полиция и контрразведка этих держав работала как часы, и действовать на их территории столь же вольготно, как в традиционно беспечной Франции, англичане не могли. К тому же, у основателей «Золотой зари» имелись здесь прочные связи; к ним-то они и прибегли, когда понадобилось найти пленнику надёжное убежище.

Герр Гвидо фон Лист оказался почти идеальным кандидатом, несмотря на свою приверженность германскому оккультизму, вызывавшего у адептов «Золотой Зари» некоторое беспокойство. Во-первых, он был знаком, хотя и заочно, с Бурхардтом, состоя с ним в переписке. А во-вторых, австриец был кровно заинтересован в результатах расследования, затеянного Уэскоттом и его коллегами – собственно, для этого он и писал слёзные письма немецкому археологу, но каждый раз нарывался на недвусмысленный отказ. Так что достаточно было намекнуть, что фон Лист будет допущен к полученным секретам, чтобы заручиться его сотрудничеством.

Но возобновить исследования Бурхардта никак не получалось. Уэскотту с фон Листом приходилось перевозить его с места на место, менять убежища, скрываясь то в горных австрийских замках, то в неприметных городских особняках, то на виллах кого-нибудь из высокопоставленных членов «Союза ферайнов». Приходилось опасаться пронырливых «союзников» из британской разведки – а время, между тем утекало, словно песок между растопыренными пальцами. От Стрейкера, как и от агентов в далёкой России, не было никаких известий, и и австриец постепенно начинал терять терпение. Так продолжалось почти год, пока Гвидо фон Лист не вызвал своих партнёров из «Золотой Зари» в Зальцбург, чтобы поставить вопрос ребром – либо вы забираете Бурхардта (предварительно выполнив все обещания), либо он поступает в единоличное распоряжение австрийского теософа. Мнения самого Бурхардта, разумеется, никто спрашивать не собирался.

Только вот на этот раз у Уэскотта и его коллег из «Золотой Зари» было, что сказать теософу – именно это и обсуждали сейчас в зальцбургском особняке, любезно предоставленном высоким договаривающимся сторонам герром Антоном Лангасснером.

– …К сожалению, герр Бурхардт не приносит нам той пользы, на которую мы рассчитывали. – подвёл итог Уэскотт. – Большая часть его манускриптов осталась под завалами. Уцелевшие, включая и драгоценные пластины с письменами, ввезены экспедицией господина Семёнова, и в итоге, профессору попросту не с чем работать.

– Помнится, вы говорили, что часть александрийских трофеев они переправили в Россию? – сварливо осведомился фон Лист. Он не скрывал недовольства английским «коллегой». – Неужели не было возможности как-то задержать?..

Уэскотт сокрушённо развёл руками.

– Увы, наши друзья в британском Адмиралтействе узнали об этом слишком поздно. Семёнов отправил добычу экспедиции из Адена в Санкт-Петербург на одном из русских военных клиперов, которые возвращаются на Балтику после службы на Тихом океане. Устраивать нападение в таком оживлённом регионе – чистой воды казус белли, никто подобную авантюру не одобрит.

Фон Лист презрительно скривился.

– А ещё распевают: «Британия правит морями…» Надеюсь, вы сумели хотя бы выяснить, что именно русские вывезли из Адена?

– Груз был заколочен в крепкие ящики, и при нём все время находились казаки охраны. Когда я через два месяца посетил Петербург, то пытался навести справки через своих людей. Но, увы, ничего не вышло – русские бдительно охраняют и сами артефакты, и учёного, который с ними работает.

– Некто Еффсеин, если мне память не изменяет? – неприязненно осведомился австриец. – Помнится, герр Бурхардт упоминал о нём в своих письмах… Как историк и специалист, этот господин сущее ничтожество – но порой у него случаются озарения.

– Как бы то ни было, подобраться к мистеру Еффсеину не представляется возможным. – повторил Уэскотт. – Остаётся надеяться, что экспедицию удастся перехватить на обратном пути. Если с этим не справится известное вам лицо – у берегов Конго русских будет ждать фрегат Её Величества «Комюс». От него им не уйти.