Д.О.П. (Департамент Особых Проектов)

– Калифорния, значит… – барон задумчиво покрутил в пальцах чайную ложечку. – Боюсь, не стоит даже пытаться выдавать вас за жительницу Новой Англии.

– Значит, ничего не получится?

Алиса ощутила досаду – а ведь она даже не успела дать своего согласия!

– Ну, отчего же сразу – «не получится»? – успокоил её Корф. – Поступим иначе: выдадим вас за представительницу не нью-йоркского, а петербургского модного журнала. Конечно, придётся вас подготовить в плане кое-каких реалий, но и тут я особых трудностей не предвижу. В конце концов, вы здесь уже третью неделю, успели освоиться…

– А всё же… – Алиса замялась, не решаясь задать главный вопрос. – Признайтесь, барон, почему вам понадобилась именно я?

«… и чего ты, скажи на милость, ждёшь? Признания, что он якобы мечтает отправиться с тобой в заграничное турне? Дура, наивная дура…»

Барон снова усмехнулся – как показалось, несколько снисходительно.

– Тут никаких загадок, дражайшая Алиса Николаевна. У нас возникла необходимость найти в Европе одного господина. Некий ван дер Стрейкер, подданный королевства Бельгия – приходилось слышать?

– А как же! – она оживилась. – Это ведь он увёз Веронику Клеймёнову в Париж?

– Именно так. Сделал ей документы на имя Вероники Клегельс, дочери разорившегося лифляндского помещика, помог начать собственное дело. Так что помощь этой особы в поисках Стрейкера может оказаться неоценимой – если она, конечно, согласится нам помогать. Вы же, Алиса Николаевна, – барон обозначил лёгкий поклон в сторону собеседницы, – надеюсь, найдёте с ней общий язык. В конце концов, вы из одного времени и даже из одного города. Кому ж, как не вам?..

Я… я не знаю. – Алиса не знала, что ответить. – Я… конечно, я постараюсь…

– Так вы согласны? – Корф прищурился.

«…он ещё спрашивает!..»

– Да! – ей вдруг стало необычайно легко. – Да, конечно, барон, я согласна. Где надо подписать?

VI

Царское Село

Конец мая, 1888 г.

Тот же день.

Когда крышка ящика распахнулась, Геннадий на миг ощутил себя жюльверновским колонистом на острове Линкольна – несмотря на то, что он собственноручно отбирал и упаковывал все эти сокровища. Все на месте, нетронуто, невредимо – и теперь он готов встретить грядущие удары судьбы не с пустыми руками. Не придётся мастерить зажигательные лупы из стёкол часов, нож – из пряжки ремня. Чтобы выжить, теперь не нужны хитроумные ухищрения: залезай в сокровищницу, бери, что нужно!

Для начала – документы. Пачка чистых бланков паспортов и видов на жительство в обеих столицах Империи. Заполнить их труда не составит – здесь пока ещё не додумались до таких ухищрений, как спецчернила и секретные, регулярно меняющиеся отметки в тексте.

Отдельно – упакованные в полиэтиленовую плёнку, несколько уже паспортов иностранных государств на разные имена. Германская Империя, Третья Республика, Великобритания, Швеция, Итальянское королевство, Североамериканские Соединённые Штаты. Фотографий в документах здесь пока нет, а обязательный краткий словесный портрет составлен максимально расплывчато – кроме самого Геннадия, под него попадает ещё несколько членов группы.

«…вернее, попадали – пока сами не попались царской охранке…»

Геннадий горько усмехнулся невольному каламбуру и продолжил осмотр.

Пачка купюр – российские рубли, немецкие и финские марки, франки, беловатые двадцатифунтовые бумажки. В замшевом мешочке тяжело звякнуло золото – смесь из царских империалов, двадцатифранковых золотых монет и британских гиней.

Большую часть объёма ящика занимало оружие. Чешский пистолет-пулемёт «Скорпион» с отсоединённым глушителем, два запасных рожка один на десять, другой на двадцать патронов. Два пистолета в наплечных кобурах – «ЧеЗет-75»» и «Вальтер П38.К» с укороченным стволом, производства ГДР по образцу тех, что, выпускались для нужд гестапо и СД. К каждому пистолету прилагалось по запасному магазину; в комплекте к «Вальтеру шёл ещё и глушитель. В двух других закладках лежали по паре «ТТ» и по одному АКСУ – но для себя Геннадий, питавший слабость к стволам германского и чешского производства, отобрал надёжные, компактные образцы под калибр 9x19 мм Парабеллум. Всего в ящике имелось шесть пачек по полсотни патронов в каждой.

Арсенал дополнял бельгийский пятизарядный «бульдог» под мощный патрон 44-го калибра – комплектуя аварийный запас, Геннадий решил запастись и оружием местного производства, не вызывающим подозрений, к которому несложно раздобыть боеприпасы. Револьвер он купил в оружейном магазине на Невском. Кроме «бульдога», Геннадий приобрёл там и нож – настоящий складной кинжал, обоюдоострый с плоской мельхиоровой, выложенной слоновой костью, рукояткой и клеймом на клинке: "Корытцева въ Ворсмгь". Нож лежал здесь же, в ящике, и Геннадий, щёлкнув для проверки лезвием, спрятал его в карман.