Cobalt Red

Кампании насилия и запугивания работают до определенного момента, а момент, когда они перестают работать, - это момент, когда человек чувствует, что ему больше нечего терять. Для тех, у кого уже все отнято, даже самое суровое наказание мало что значит по сравнению с силой слова... или слова от имени тех, кто уже не может говорить. Координируя свои действия с местной командой, которая была знакома с общинами, работавшими в Тилвезембе, я смог найти семнадцать человек, включая Феликс, из нескольких деревень, которые были готовы рассказать о своей работе на шахте. Мы тщательно следили за сохранностью личности информантов: вывозили их из деревень до рассвета, организовывали безопасное место для встречи, где не было посторонних глаз, держали их там до поздней ночи или раннего утра следующего дня, а затем возвращали домой. Интервью проходили в гостевом доме в нескольких километрах от Колвези. Его владельца знали и доверяли ему мои коллеги.

Комната для интервью в гостевом доме состояла из небольшого деревянного стола с белыми пластиковыми стульями. Первым прибыл пятнадцатилетний мальчик по имени Мутеба в сопровождении своей матери Дельфины. Он вошел в комнату, опираясь на костыли. Две искалеченные ноги свисали с его узкой талии. Он был одет в выцветшую красную рубашку и потрепанные черные брюки, а также босиком. Его лицо скривилось в гримасе отвращения, словно во рту застряло что-то кислое. Мутеба сел на один из пластиковых стульев напротив стола. Я предложил второй стул, на который он мог бы поставить свои немощные ноги. Слова вылетали из его рта короткими очередями и беспорядочными глотками воздуха.

"Я ходил в школу до четвертого класса. В то время моя семья не могла платить за обучение. Мой старший брат, Беко, уже работал в Тилвезембе. Я начал работать там в январе 2016 года. Я работал на босса Чу. Каждое утро я называл его имя солдатам на входе, и они пропускали меня в шахту. Босс Чу выдавал нам бирки с номерами, которые указывали, в какой шахте копать".

Я спросил Мутебу, сколько человек работает на босса Чу.

"По крайней мере, сорок".

"Они все были детьми?"

"Да".

Мутеба рассказал, что большинство детей, работавших на Босса Чу, были в возрасте от десяти до тринадцати лет. Они еще не были достаточно сильны, чтобы рыть туннели, поэтому каждый день копали на поверхности в разных местах. По словам Мутебы, обычно он зарабатывал около одного доллара в день.

"Босс Чу платил нам в зависимости от чистоты руды. В некоторые дни, если руда была плохой чистоты, он не платил нам ничего".

"Кто решил, что чистота - это нехорошо?"

"Босс Чу".

В ночь на 6 мая 2019 года Мутеба плохо спал. В деревне была больная собака, которая громко выла. Другие члены его семьи спали спокойно, но Мутеба спал крепко, и что-то в скуле животного его тревожило. Он поднялся из хижины и вышел в темноту на поиски собаки. Он нашел ее, покорно прижавшуюся к кустам на окраине деревни.

"Что-то напало на эту собаку. Ее лапа и морда были в крови. Она смотрела на меня очень печально. Думаю, оно хотело, чтобы я прекратил его страдания, но я боялся".

На следующее утро Мутеба, как обычно, отправился на работу в Тилвезембе. Рассказывая о событиях того дня, он обратился к себе и тихо произнес. "Я копал яму вместе с моим братом Беко. В той же яме копали еще три группы. Я услышал что-то похожее на грохот. Когда я посмотрел вверх, яма [стена] рухнула вокруг нас..." Мутеба замолчал, и его глаза увлажнились. Его голос надломился, и он с трудом продолжал. "Я был погребен под камнями. Я не мог пошевелиться. Я пытался кричать, но мне было трудно дышать. Мне казалось, что я задохнусь. В груди я чувствовал, что мое сердце вот-вот разорвется". После очередной паузы Мутеба добавил: "Через несколько минут я услышал крики. Я благодарю Бога, что кто-то нашел меня. Я помню, как увидел его глаза. Они были такими большими. Несколько человек вытащили меня. Когда я увидел свои ноги, кости торчали из кожи".

В этот момент Мутеба уставился на облупившуюся штукатурку на стене. Он протер глаза и выровнял дыхание.

"После аварии несколько человек из SAESSCAM отвезли меня в больницу Gécamines в Колвези. Кости моих ног были раздроблены. Врачи пытались выпрямить кости. Они сделали операцию и вставили металлический стержень в обе мои ноги", - говорит Мутеба.

Я спросил мать Мутебы, как они смогли оплатить операцию.

"SAESSCAM оплатил это, но через неделю они сказали, что не могут оплатить большее лечение", - ответила Дельфина.

Я спросил Мутебу, что случилось с его братом.

"Беко был убит. Все остальные погибли, когда рухнула стена. Я был единственным, кто выжил".

Дельфина рассказала, что, когда Беко погиб в аварии в Тилвезембе, его восемнадцатилетняя жена была беременна их первым ребенком. Через несколько месяцев она родила девочку. Когда Беко не стало, а Мутеба не мог работать, семья с трудом перебивалась с одного дня на другой.

"Теперь я знаю, что чувствовала та собака", - говорит Мутеба. "Жаль, что у меня не хватило смелости убить ее".