Cobalt Red

Хотя мне не удалось попасть на медно-кобальтовые рудники MIKAS к северу от Камбове, я смог попасть на другой крупный участок кустарной добычи в районе Камбове под названием Tocotens. Это был заброшенный медно-кобальтовый рудник компании Gécamines, расположенный в нескольких километрах к юго-востоку от города. Каждый день старатели из Камбове ходили на шахту копать. Во время моего визита я не видел ни охраны, ни вооруженных ополченцев. Внутри участка несколько сотен мальчиков-подростков и юношей копали в большой яме и вокруг нее, добывая руду. Младшие мальчики и девочки мыли камни в бассейнах для полоскания, которые казались такими же мерзкими, как и в Кипуши. Над шахтой висела отталкивающая дымка, образовавшаяся в результате сочетания грязи, которую разгребали на стройке, и песка, извергаемого грузовиками, прокладывающими себе путь по плохо обустроенным дорогам Ликаси. Старатели Токотенса продавали свою продукцию на неофициальных складах, расположенных рядом с местом добычи.

"Мы продаем кобальт компаниям", - объяснил честный старатель по имени Патоке, указывая на несколько примитивных складов, обтянутых розовыми и белыми брезентами, расположенных рядом с Токотенсом.

Как и на складах Хао, Цзинь и Диоп в Ликаси, на складах в Токотенсе работали китайские агенты. Никто из них не захотел обменяться со мной более чем парой слов.

Хотя Токотенс был бывшим рудником компании Gécamines, копатели, с которыми я познакомился, работая на этом участке, были слишком молоды, чтобы помнить, как крах Gécamines отразился на Камбове. Отец Патоке, Мбесе, хорошо помнил те дни:

Я работал в Токотенсе в компании Gécamines. Компания давала нам хорошую зарплату. Каждой семье предоставлялся дом. Они обеспечили школу для наших детей. Когда у нас родился еще один ребенок, они давали нам еще один мешок муки каждый месяц.

После ухода Жекамина у нас не было зарплаты. Мы пытались копать в шахтах. Мне приходилось ездить в Лубумбаши, чтобы продавать руду, но я мог заработать только десять процентов от того, что зарабатывал раньше.

Как и Соланж, Мбесе, похоже, ностальгировал по дням, предшествовавшим крушению Gécamines. Действительно ли все было намного лучше? Во времена Мбесе Gécamines обеспечивала работой с фиксированной зарплатой десятки тысяч жителей горнодобывающих провинций. Компания строила школы и больницы, обеспечивала страхование и воспитывала чувство гордости за своих сотрудников. Она также подготовила сотни горных инженеров, которые получили престижную работу с конкурентоспособной зарплатой. Некоторые из них даже продолжили работу в крупных горнодобывающих компаниях за рубежом. К сожалению, вся эта система была построена на шатком фундаменте. Компания пришла в упадок во многом из-за явного воровства средств руководством, чиновниками горнодобывающей промышленности и элитными правительственными деятелями, главным из которых был Джозеф Мобуту. Считается, что в последние дни своего правления Мобуту присвоил себе огромные суммы денег из казны компании. Финансовый крах был неизбежен, а последствия для жителей шахтерских провинций сохраняются до сих пор, передаваясь от отца к сыну, как Мбесе, Патоке и тысячи других.

Помимо Токотенса, в окрестностях Камбове я посетил еще несколько мест кустарной добычи. Большинство из них представляли собой неофициальные места раскопок, расположенные в лесах к югу от основного шоссе. У самого крупного из них было название - Шамитумба. Он находился примерно в десяти километрах к югу от Камбове, по той же грунтовой дороге, которая вела в Шинколобве. Через год после моего посещения это место было закрыто правительством Чисекеди, когда в грунте было обнаружено большое количество урана. Большинство неофициальных старательских участков в лесах к югу от Камбове образовались, когда местные жители начали копать где-нибудь и нашли гетерогенит. На некоторых участках были отдельные зоны копания размером около пятидесяти метров, на других - несколько зон копания размером до нескольких сотен метров.