Чумные псы

Не следовало здесь оставаться. Туман почти рассеялся, и кто-нибудь мог его заметить. Надоеда затрусил обратно по кромке Брим-Фелла, с каждым шагом удаляясь от того, на что у него не было сил смотреть.

Довольно скоро он добрался до Гоутс-Хауса. Выскочив на тропу, он немедля учуял запах человека. Совсем свежий. По-видимому, человек прошел здесь только что. И не просто человек, а тот загорелый, крепкий молодой мужчина, от которого он прятался перед встречей с лисом. Тот, который мгновенно внушил ему безотчетное недоверие и страх.

Но человек шел один и, похоже, не был связан с охотой. Может, он нес с собой еду? Не исключено. Даже очень не исключено. Если так, то можно было бы попробовать приблизиться к нему без особого риска. Благоразумная собака всегда может держаться на расстоянии, чтобы ее не прицепили на поводок. А человеку в свою очередь вполне может прийти мысль бросить ей съестного. Ну хотя бы маленький кусочек…

Надоеда посмотрел вперед и увидел пешехода. Тот двигался к вершине и был довольно близко от него.

Фокстерьер пустился за ним, не теряя, впрочем, бдительности на случай, если человек вздумает обернуться. Но тут откуда-то нанесло очередной клок тумана, а когда ветер унес его в сторону, человек уже успел исчезнуть.

Озадаченный Надоеда побежал вперед, удвоив осторожность. Неужели человек успел спрятаться и теперь собирается напасть на него из засады? Вряд ли — на голом склоне засаду устраивать было попросту негде. Приблизившись к вершине, Надоеда пошел медленнее, ориентируясь на запах. Вот следы покинули тропинку и повели его через россыпи валунов. Кажется, человек направлялся к обрывистому ущелью, очень похожему на то, куда они с Рауфом и лисом однажды ночью загнали овцу.

Терьер нерешительно приблизился к краю теснины и заглянул вниз. Он не ошибся. Человек стоял прямо под ним, глядя в просвет между двумя скалами. Надоеда понял, что пришла пора привлечь его внимание, ведь дотянуться и схватить его человек нипочем не смог бы. А кроме того, он действительно нес с собой еду! Надоеда явственно ее чуял.

Он нетерпеливо залаял и перепрыгнул на площадку пониже, которая показалась ему более удобной.

* * *

У мистера Уэсткотта бурчало в животе, а дыхание вырывалось судорожными толчками от волнения и страха. Черный пес так ни разу и не пошевелился. Спускаясь, Джеффри то наблюдал его прямо под собой, то снова терял из виду. Оттуда, где он теперь находился, до пса было футов триста. И захочешь, не промахнешься — только надо найти выгодную позицию для стрельбы.

И вот наконец он благополучно подобрался к расселине между двумя выступающими глыбами и просвету между ними. Место было опасное, куда рискованнее и ненадежнее, чем казалось сверху. Отсюда до самого дна простирался почти отвесный обрыв, гладкий, поблескивающий ледяной сыростью. Первоначально Джеффри думал прислониться к левой глыбе и упереть винтовку в ее внешний край. Увы, при ближайшем рассмотрении это оказалось невыполнимым. Глыба оказалась слишком высокой и была скошена книзу куда больше, чем требовалось. Правая выглядела предпочтительнее — всего четыре фута высотой по наружному краю. Вот только целиться придется левым глазом, а стрелять — с левой руки.

Мистер Уэсткотт сказал себе, что с такого расстояния, да еще используя оптический прицел, даже выстрел с левой руки, скорее всего, достигнет цели. А кроме того, у него не было выбора. Несмотря на свою решимость, нервничал он все больше. Обрыв, расстилавшийся внизу, внушал ему ужас. Джеффри глянул через плечо и убедился, что, если он, сделав дело, не бросит винтовку, обратный путь наверняка добавит ему седины.

Прижимаясь к скальной стене спиной, он перебрался на другую сторону уступа, наклонился вперед, перенес вес на правую руку, положил ствол «винчестера» на верхний край камня и не торопясь занял намеченную позицию. Отсюда он мог свеситься в теснину ровно настолько, сколько требовалось для выстрела, и не больше.

И вот она в поле зрения прицела — его добыча! Мощная оптика делала пса похожим на взлохмаченный стог, только черный. Палец передвинул предохранитель, мистер Уэсткотт навел мушку на собачье ухо — и довольно неловко, левым указательным пальцем, начал плавно нажимать на крючок.

И в этот самый момент прямо над ним, не далее чем в двадцати футах, резко и звонко прозвучал взволнованный лай! Мистер Уэсткотт вздрогнул и непроизвольно спустил курок. Пуля разорвала ошейник, пес вскочил, и стрелок увидел, как из его шеи брызнула кровь. В следующий миг он потерял равновесие и отчаянно схватился за обледеневшую верхушку каменной глыбы. Винтовка выскользнула из его руки, под ногой провернулся булыжник, Джеффри вцепился в мерзлый камень и в течение одного кошмарного момента удерживал хватку, успев рассмотреть за это время фокстерьера, смотревшего на него сверху.

Потом его пальцы соскользнули, и он полетел вниз.

* * *