Чумные псы

Короче говоря, неприкрытая правда состояла в том, что Дигби Драйвер попросту не знал, что, черт побери, ему делать дальше. К нынешнему дню псам уже полагалось быть зрелищно застреленными (лучше бы после красочной и драматичной облавы, спонтанно организованной взбешенными фермерами). Либо — что еще лучше — весь край должен был воспламениться общественным протестом, порожденным ужасом перед возможной эпидемией. Увы, ничего подобного не случилось. Народ просто спрятал под замок свои мусорные бачки, втайне надеясь, что собак найдут мертвыми где-нибудь в другом месте. Вот если бы сейчас, накануне дебатов в палате общин по поводу финансирования научных исследований, удалось спровоцировать центр хотя бы на парочку опрометчивых фраз! Это было бы хоть какое-то завершение сюжета — не столь титаническое, как мечталось, но и то хлеб.

Доктор Бойкотт, отлично все это понимавший, приветствовал репортера с подобающей вежливостью.

— Очень рад, — сказал он, предлагая Драйверу сигарету, — что сегодня мы наконец-то с вами встретились. Лучше поздно, чем никогда, верно? А теперь скажите, пожалуйста, каким образом мы могли бы вам помочь? С удовольствием сделаем все, что только возможно.

Дигби Драйвера таким подходом было не прошибить. Тертого журналюгу нимало не смутили бы даже самые изощренные перестановки стульев, пепельниц и осветительных ламп в духе Майкла Корды[87], призванные воздействовать на психику. У него, точно у колосса из сна царя Навуходоносора, живот был медный, а ноги — железные[88].

— Я бы, — начал он, — попросил вас чуть подробнее рассказать мне об этих собаках.

Доктор Бойкотт тепло улыбнулся:

— Давайте только уточним, о каких именно собаках мы говорим?

— Да ладно вам, мистер… э-э-э… Бойкотт, — ответил репортер, и несколько мгновений они улыбались друг другу через стол, точно пара гиен. — Мне такой подход кажется самую чуточку… неискренним, вы уж меня простите за прямоту. Вы ведь отлично знаете, о каких собаках идет речь.

— Как мне кажется, действительно знаю, — ответил доктор Бойкотт. — Я просто хотел бы узнать, в каких терминах вы желаете их определять, уточнить вашу с позволения сказать, атрибуцию. Так что позвольте изобразить из себя идиота и повторить: какие именно собаки?

— Те, что сбежали у вас из вивария и устроили переполох в округе.

— А-а, — торжествующе произнес доктор Бойкотт, словно королевский адвокат, только что поймавший на слове свидетеля противной стороны. — Вот и я о том же. Какая именно округа и что за переполох?

Дигби Драйвер не спеша стряхнул пепел с сигареты и отхлебнул невкусного чая.

— О’кей, — сказал он, — раз так, начнем с самого начала. Значит, вы не отрицаете, что некоторое время назад у вас сбежали из вивария две собаки и с тех пор вольно бегают по холмам?

— Того, что у нас сбежали две собаки, мы никоим образом не отрицаем. Полагаю, вам известно, что мы признали этот факт в ранее выпущенном пресс-релизе. Но вот что случилось с животными после побега, я, боюсь, при всем желании не смогу вам сказать. Очень может быть, что они уже давным-давно мертвы.

— И вы не можете отрицать, что эти собаки, вполне возможно, тем или иным образом контактировали с возбудителями бубонной чумы?

— В высшей степени маловероятно, чтобы такой контакт состоялся, — сказал доктор Бойкотт.

— Но стопроцентной гарантии того, что этого не случилось, вы ведь не даете?

— Когда мы здесь что-либо утверждаем, — так и лучась сердечностью, ответил доктор Бойкотт, — это всегда означает стопроцентную гарантию. Вот поэтому мы и воздержались от каких-либо заверений. Но повторяю вам: практически невероятно, что…

— Может быть, разовьете этот тезис? Поясните, пожалуйста, почему?

От доктора Бойкотта не укрылось, что Дигби Драйвер был несколько уязвлен и потому стал перебивать собеседника.

— Нет, я… э-э-э… не считаю, что мне следовало бы… что-нибудь развивать, — проговорил он, задумчиво наморщив лоб, словно заставляя себя со всех сторон рассмотреть абсолютно безумное предположение. — Потому что, видите ли, вообще-то это вопрос, относящийся к компетенции местной службы здравоохранения и соответствующего департамента правительства. Мы, естественно, работаем в тесном контакте с обеими этими службами и в строгом соответствии с их предписаниями. А поскольку они не высказали своей озабоченности ситуацией, то я думаю, из этого следует…

— Не высказали озабоченности, говорите? После того, как у вас две собаки пропали?

— Я сказал, что они не усмотрели никакой угрозы здоровью населения в смысле вероятности распространения бубонной чумы. Если вам угодно знать все подробности, я могу запросить у них. Это ведь им предписано стоять на страже здоровья нации.

Дигби Драйвер, внутренне клокоча, решил зайти с другой стороны.

— Можно ли узнать поподробнее, в каких экспериментах были задействованы эти псы? — спросил он.

Как ни странно, вопрос застал доктора Бойкотта врасплох. Он явно ничего подобного не ожидал — и несколько мгновений колебался, раздумывая, стоит ли ему отвечать.