Чтобы все спаслись. Рай, ад и всеобщее спасение

Точно так же производное прилагательное aiōnios – в отличие от ἀΐδιος (aїdios) или ἀτελεύτητος (atelevtētos) – не имело подлинного значения «вечный». Оно могло неточно использоваться для обозначения вечности, подобно словам «enduring» («длительный», «устойчивый») или «abiding» («пребывающий», «неизменный») в современном английском. Однако обычно оно имело гораздо менее определенные коннотации. И пластичность этого термина, несомненно, в полной мере оценили в последующие века христианские универсалисты греческого и сирийского Востока: Климент, Ориген, Григорий Нисский, Макрина, Диодор Тарсийский и другие. Как я отмечал во введении, Василий Великий сообщал, что огромное большинство его собратьев, восточных христиан, полагало, что aiōnios kolasis, «наказание Века» (или, как обычно переводят, «вечное наказание»), упоминаемое в Мф 25:46, будет состоять в лишь вре´менном испытании души; и он не высказывал никакого специфически лексикографического возражения против такого прочтения. Иоанн Златоуст (ок. 349–407) однажды даже использовал слово aiōnios для описания царствования Сатаны над этим миром – именно для того, чтобы подчеркнуть преходящий характер этого правления, подразумевая тем самым, что царство Сатаны будет длиться лишь до конца нынешнего «века». И если кто-то желает обратиться к свидетельству языческих авторов, – а ведь платоники верили в муки «ада» задолго до того, как за эту идею ухватились христиане, – то стоит заметить, что еще в VI веке философ-неоплатоник Олимпиодор Младший (ок. 495–570) считал очевидным, что страдание нечестивых душ в тартаре отнюдь не бесконечно, atelevtos, но лишь очень продолжительно, aiōnios. Более того, в христианском мире имелись области, где такое мышление долгое время сохранялось и в послеантичную эпоху. Особенно благожелательной к представлению о вре́менном аде и об итоговой всеобщей победе Бога над злом оставалась восточносирийская традиция. К примеру, в XIII веке восточносирийский епископ Соломон Басрский (расцвет творчества приходится на 1220-е и последующие годы) в своей удивительной Книге пчелы вполне обыденно отмечал, что в Новом Завете le-‘alam, то есть aiōnios, не означает «вечный» и что, разумеется, ад не есть нескончаемое состояние. А восточносирийский патриарх Тимофей II (годы правления: 1318 – ок. 1332) явно считал бесспорным утверждение, что aiōnios наказание в аду в конечном счете для всех завершится и что очищенные его пламенем души навечно войдут в рай.