Чтобы помнить

ГЛАВА 8. Аякс

Наступил на гордость, унизился. Сам попросил. Попросил… я? И кого? Рабыню? Сам себе не верю и все же сделал. Жажду терпеть уже было невыносимо, и хоть давненько я не испытывал такого унижения понимал, чтобы выжить нужны силы. Но рабыне оказалось и этого недостаточно. Эм мнит себя свободной. Смешно. Она бесправное приложение к хозяину, не более. Свобода? Откуда в ней вообще это взялось? Мне казалось обучение прошло успешно, да, были моменты, но, чтобы так открыто угрожать, издеваться? Это не вписывалось ни в один сценарий, представленный мною. Манера ее поведения вообще не вписывалась ни во что. Рабыне не нужна свобода, она должна быть счастлива угодить хозяину, но Эм всегда была своевольной за показной прилежностью. Именно этого я не учел, когда улетали с планеты, именно поэтому сейчас могу только сжимать губы в возмущении. Ну, ничего придет еще время. Время расплаты…

Я могу подыграть, если она этого так хочет, но никогда и ни за что не приму ее правила. Только притворюсь, решаю про себя.

Слыша ее рычание и возгласы, усмехаюсь. Она такая смешная, когда злится. Кажется, даже глаза извергают огонь. Сильная, смелая, нет слез и нытья запуганного зверька, это злит и восхищает одновременно, даже в какой-то мере будоражит — необычно. Когда рабыня возвращается, я все-таки прошу дать мне поесть, не думал, что когда-либо буду просить рабыню, но все же… даже называю ее по имени — Маира… Ее имя в моих устах выглядит и чувствуется чужеродно, я проглатываю едкие реплики, видя, как гордо расправляются ее плечи после моих слов, но в чем-то рабыня права — я не в том положении, во всяком случае, пока никто не придет на помощь.

Помощь… Как только всплывает мысль о помощи, вспоминаю про вшитый в костюм передатчик. У каждого, кто вылетает на миссию он есть. Для: связи, локации местонахождения, ну и на крайний случай — подачи сигнала о помощи. Только рабам такой передатчик в костюмы не вшивают, незачем. Где бы не оказалась рабыня теперь у нее есть метка, по ней ее найдут в любой базе. Ее наносят в конце обучения, перед продажей, чтобы во время перевозки не было никаких случайностей с потерями рабов, такое тоже бывает, редко, но бывает. И все же, рано или поздно рабы всегда возвращаются. На Димфире даже выплачивают награду от имени Сориуса за поимку исчезнувшего или беглого раба, потому где бы раб не оказался его найдут и вернут владельцу, а Димфир представляет Сориус в свете, по всем вопросам рабов.

Но передатчик сейчас вне зоны, так как я практически без одежды. Удивительно. Так брыкаться, шарахаться от меня, бояться каждого прикосновения, а когда был без сознания раздеть. Правда не полностью, но верхняя часть одежды отсутствует. Будто бы знала, что сохраняя верхнюю часть костюма даст мне преимущество. Интересно. Маира знает о передатчике? Если да то, что она с ним сделала? Уничтожила? Тогда спасения можно не ждать, застряли мы здесь надолго, а если нет — нас скоро спасут. Я нажимал на кнопку, когда понял, что мы все-таки разобьемся, но костюм должен быть целый, чтобы издавать сигнал. Ведь есть вариант, что тот мимолетный, который он подал во время падения, никто не зафиксировал.

Злюсь на свою беспомощность — лучше бы умер, чем унижался перед рабыней. Даже мысль, что это только притворство не греет. Не привык я к такому. Рабы должны слушаться, а эта только фыркает.

Понимаю, что мне нужны еда и несколько дней, чтобы придти в норму. Необходимо время для этого, но Маира его течение не облегчает. Сидит, дуется несмотря на то, что прошу. Ее слишком явно напрягает мое общество. От этого становится неприятно. Разве я был плохим мастером? Не слишком добрым, но и не слишком жестоким, намного лучше, чем некоторые на Сориусе. Не то чтобы мне было дело до эмоций рабыни. Они для одной цели — пользовать. Но почему-то все-таки дело есть.

Несколько дней унижения перед ней — и я уже почти в норме. Рабыня ликует, уже успела привыкнуть к моему беспомощному положению, но она еще не догадывается, что я могу встать.

Когда в очередной раз приносит еду (кстати, удивительно вкусных жуков), я хватаю ее руку, но она, что удивительно, ожидает подвоха. Не глупая, отмечаю про себя, видимо, тоже поняла, что я уже выздоравливаю. Больно бьет по лицу, по плечам свободной рукой. И где только сил набралась? Негодую. Но я все-таки сильнее несмотря ни на что, подминаю ее под себя и поднимаю ее руки над головой.

Рабыня учащенно дышит, взглядом испепеляет и смотрит на меня, точно в глаза. Так не делают, когда не видят. У меня появились подозрения и, пронаблюдав за ней в течении нескольких дней, заметил, что слишком уверенно она себя чувствовала, ходила ровно, смотрела прямо, а так быть не должно.

— Ты видишь? — строго спрашиваю.

— Так я тебе и ответила. Отпусти, — Шипит в ответ.

Настоящая хищница. Усмехаюсь, сжимая при этом ее шею в удушающем захвате. Поиграли, хватит. Она затихает, прикрывает глаза, то ли сдавшись, то ли смирившись.