Чтобы ахнули

— Ну, уж нееет, я уже недостающую сумму принес. Уговор дороже денег…

— Да… — Макс поскреб подбородок. — Афанасий еще юн, через пару лет цена на него взлетит раза в два, так что, считай, удачно вложил деньги. Научишь Иваныча говорить больше слов, и если он тебе надоест, я выкуплю его обратно.

— Понятно, только я друзей не предаю.

Макс ухмыльнулся:

— Это ж просто бизнес, ничего личного. Попугаи долго живут. Мы с тобой состаримся, даже, может, откинемся, а Афанасий Иванович забудет, как нас звали, и еще несколько лет кайфовать будет, если в хорошие руки попадет…

Прошло полгода. Родители души не чаяли в Афанасии, особенно мама. Она называла попугая Афушей, разрешала ему разгуливать по всей квартире, терпеливо учила его новым словам и демонстрировала гостям:

— Афуша, иди-ка сюда, скажи мамочке что-нибудь…

— Ку-ку, — охотно отзывался Афанасий.

— Афуша хороший?

— Харроооши…харррошшшшши.

— Сам себя не похвалишь, никто не похвалит, — одобрительно добавлял довольный папа.

— Шипящие буквы ему нравятся больше, да Афуша? — подогревала восторг гостей мама. — Ну-ка спой: «У дороги чибис, у дороги чибис…»

— Чи-и-бисс, чиибисс, чи-чи-чи, тач-тач-тач…

Первое время Андрей не отходил от попугая, с утра до вечера дрессировал, учил новым словам, включал музыку. Попугай любил попсу, сразу начинал приседать и раскачиваться под «тыц-тыц-тыц…». Андрею, предпочитавшему тяжелый рок, родителям, обожающим душевные бардовские песни, было непросто смириться с песнями групп «Руки вверх» или «Комбинация», но гости умирали со смеху, когда попугай пытался подпевать: «Ай-яй-яй, деффф-фчон-ка», «Два куссссоч-чччи-ка кал-бассс-ки-ии…»

Вскоре Андрей устроился на работу и привел в дом симпатичную девушку Лену. Мало того что она была полной маминой тезкой — Елена Николаевна, — так и во всем остальном была похожа на свекровь. Жили дружно, даже весело — Афанасий скучать не давал. Лена его, правда, чуть побаивалась, но уважала. Через два года родилась Иришка, и тут Лену, как подменили.

— Андрюша, с попугаем надо расстаться.

— С какой стати?

— С такой, что мозгов у птицы мало. Попугай возьмет и клюнет Иришку в голову, а еще страшнее — в глаз…

— С ума сошла? Кого Афанасий когда-нибудь клевал?

— Забыл? Твой попугай моего отца в день знакомства в переносицу клюнул! Чуть заикой не сделал.

— Так он из любопытства: у Петра Самсоновича очки на носу блестели, вот Афанасий и попробовал на зубок…

— Хорош зубок, прокусил до крови! Ребенок потянется к птичке и останется без глаз. Нет, Андрюшенька, придется тебе выбирать: или мы с Иришкой, или попугай. И деньги нам сейчас, сам знаешь, как нужны. Поеду на все лето с Иришкой в Болгарию, а ты будешь к нам приезжать по выходным…

Андрей позвонил Максу. Тот не брал телефон несколько дней. Мог, конечно, уехать отдыхать куда-то, но странно, он же тогда говорил, что никуда не ездит из-за попугаев. Андрей адреса не помнил, но потащился в Измайлово, надеясь на зрительную память. Память не подвела: быстро нашел дом и подъезд. В квартире обитали какие-то таджики, человек тридцать, наверное. Попугаев не было. Про Макса они не слышали, квартиру им сдал риелтор Гриша.

— Уважаемый, какие проблемы, а? Мы тут тихо живем, подъезд моем бесплатно, работаем на стройке. Порядок знаем.

— Да мне по барабану ваш порядок. Дайте телефон Гриши, мне нужно хозяина попугаев найти…

— Попугаи? Так бы и сказал, уважаемый. Тут до нас жили попугаи, только без хозяина. Он умер, сказали. Его сын распродал попугаев и уехал за границу.

«Еще бы, за такие деньги можно на край света уехать и жить припеваючи. Эх, Макс, Макс, как он там говорил: „…забудет Афанасий, как нас звали, и еще сто лет кайфовать будет, если в хорошие руки попадет…“ Где же их взять, хорошие руки?» На рынок Афушу ни за что не повезу. И вообще, друзей не продают…».

— Знаешь, Лен, я тут подумал, вы можете в Болгарию уехать не только на лето, а до тех пор, пока Иришка в школу не пойдет. Будете жить в хорошем климате с морем, фруктами, ягодами. А я тут буду деньги для вас зарабатывать.

— Все понятно, Андрюшенька. Попугай тебе дороже жены и ребенка. Ну что ж, не пожалеть бы тебе потом, не остаться бы с носом…

— Ээээ, неет, Елена Петровна, я с попугаем останусь, а значит, с клювом, — задумчиво поправил жену Андрей.

Алая юбка

Мила примеряла в магазине юбку, крутясь в тесной примерочной, и пыталась представить, с чем ее можно надеть, чтобы все ахнули. Ярко-алая юбка будоражила воображение. Возможно, именно про такой цвет писал Александр Грин в «Алых парусах». Юбка казалась Миле сказочной: силуэт, сконструированный для тонкой талии и длинных ног, как нельзя лучше ей подходил. Вот только блузки, достойной такой прекрасной дорогой юбки, у Милы в гардеробе не было. Почти все, что она носила, имело спортивный стиль. Мила вышла из примерочной кабины к большому зеркалу и удовлетворенно покрутилась перед ним. Для полноты картины распустила волосы, сняв резинку. Освобожденные от тугого хвоста тяжелые пряди каштановых волос мгновенно разлеглись густым веером по плечам.