Чтобы ахнули

Продавщица побежала в подсобку и резво вернулась со свертком. За ней торжественно, как в почетном карауле, вышли еще две. Девушки окружили Милу и с жадным любопытством смотрели, как она раскрывает пакет, к которому скотчем была приклеена записка. На пакете было написано: «Миле лично в руки». Внутри оказалась алая юбка и письмо: «Мила, я очень надеюсь, что вы вернулись за этой юбкой. Не знал, в какую сторону бежать, чтоб вас догнать: вы так быстро исчезли. Я испугался, что алую юбку купит кто-нибудь другой. Других таких нет, я узнал. Эта юбка должна быть только вашей! Пожалуйста-пожалуйста, очень прошу, позвоните мне по этому номеру. К сожалению, ваш телефон я не успел взять, простите, простите, простите. Пожалуйста, позвоните. Нам нельзя потеряться в этом случайном мире. Денис».

Одна из продавщиц подмигнула Миле:

— Знаете, мы молодого человека обнадежили, что вы — наша постоянная покупательница. Он три вечера подряд заходил, в конце концов оплатил ее и попросил передать вам.

Одна девушка попыталась заглянуть в записку через Милино плечо:

— Мы и сами переживали, что вы всё не приходите. Так романтично получилось, как в кино!

Мила поблагодарила, взяла сверток и медленно пошла к выходу.

— А верх? Вам разве не надо к этой юбке подобрать блузку?!

— Да-да, спасибо, совсем забыла.

Из принесенного вороха блузок и кофточек Мила выбрала изумрудного цвета шелковистую водолазку, оттеняющую ее темно-серые глаза. «Чтобы ахнули, — подколола себя Мила, — ну вот скажи, зачем надо было удирать?»

— Приходите к нам за покупками уже вдвоем, — весело крикнула молоденькая продавщица, убегая в подсобку.

Возле кассы Мила еще немного подумала.

— Знаете, я водолазку возьму, а юбка… пусть пока останется у вас…

— Девушка, у нас тут не камера хранения, заберите покупку.

— Представьте, что я сегодня не приходила, — примиряюще прижала палец к губам Мила.

Расплатившись, не оглядываясь, шагнула в разъехавшиеся стеклянные двери. Шла, почти бежала, задыхаясь от волнения. Сердце билось так, что казалось, сейчас распахнется грудная клетка и оно вырвется на свободу. «Я ему понравилась, понравилась! Может, он — моя судьба? Алая юбка волшебная. Юбка. Зачем я ее оставила? Правда как-то неудобно, они так все смотрели… Ну и пусть, тебе-то что за дело? Смотрели и смотрели, им делать нечего, а у тебя, может, судьба…»

Мила сосредоточенно бегала кругами вокруг торгового центра, словно привязанная, мучительно соображая, как лучше поступить. Ничего не придумав, вошла в ТЦ и, почти дойдя до бутика, снова вышла: «Нет, не пойду…» В носу защипало. «Давай-давай пореви мне еще, мало того что нерешительная и ненаходчивая, убежала от своего счастья, так еще и рева-корова…» Щеки стали мокрые. Мила полезла в карман за платком. Платка не было, зато в нем оказалась записка Дениса. Записку-то она автоматически взяла и спрятала в карман.

«А с юбкой что будем делать? — спросила себя Мила насмешливо и сама себе ответила: — А юбка теперь подождет!».

Купи слона

Димка всю свою сознательную жизнь, то есть лет шесть, мечтал, чтобы в их квартире жило маленькое существо, за которым он мог бы сам ухаживать: кормить, мыть, обнимать и гладить. Прошлой зимой Димка слезно умолял маму взять котенка. Ничейный котенок пригрелся в подъезде под лестницей, некрасивый, несчастный, мутные косые глазки постоянно слезились. Когда приносили еду, он хрипло мявкал, хватал жадно все подряд, глотая без разбора вместе с пакетом.

— Кормить его корми, пожалуйста, молоко буду покупать, сколько потребуется, даже блюдечко специальное выделю, но в квартире уличное животное не потерплю, и гладить его не смей: оно больное.

Димка ухаживал за котенком целых две недели, пока тот не исчез… непонятно куда.

Родители не соглашались заводить ни кошечку, ни собачку. Димка пытался уговорить их хотя бы на птичку или рыбок, но на сыновьи мольбы папа отшучивался: «А ты купи слона…» Поначалу Димка никак не мог взять в толк, что за такой странный ответ. Потом ему в школе объяснили, что это игра-доставалка: что ни спросишь, в ответ — «а ты купи слона…».

В одно солнечное майское воскресенье мама вспомнила, что дачный сторож просил привезти десяток живых цыплят. Он собирался их за лето подрастить, а зимой — заморозить на суп. Димка не мог представить, как можно цыплят заморозить на суп. И папа тоже сказал маме, что ни за что не смог бы съесть тех, кого сам растил. Мама отмахнулась и отправила их на Птичий рынок. Димка поначалу думал, что на птичьем рынке только птиц продают, а оказалось, кого там только не продают.