Что-то пошло не так

Машина продолжала ехать мимо черной, обожженной лесополосы, мимо опустевших, заброшенных сел. В одном из них она остановилась. Задремавший было Богдан больно ударился лицом, уткнувшись в жесткое сидение спереди, задев при этом голову водителя.

– Совсем про тебя забыл, – будто извиняясь, проговорил тот. – Отдохнем маленько, перекусим, а там и дальше двинем. Туалет – за домом, сейчас покажу.

Он махнул Богдану рукой, приглашая следовать за ним, и быстро пошел по узкой асфальтовой дорожке, накрытой аркой густого, почти осыпавшегося, засохшего без ухода винограда, вглубь двора. Открывшийся перед ними дом, кирпичный, добротный дом, зиял пустыми проемами окон и дверей. От неожиданности мужчина резко остановился, и Богдан, не успев вовремя отреагировать, второй раз за день ткнулся ему в макушку головой.

– Тьфу ты! – волонтер в сердцах сплюнул. – Степан постарался! Ещё в свой прошлый приезд все норовил столярку утащить. Вот гнида – тянет все, за что глазом зацепится! Сюда едет – бросит в кузов для вида кулёк-два негодящего барахла, а домой – еле машина ползет, аж стонет, так нагружена. Здесь много зданий брошенных – дома жилые, дачи, школы, детские сады, вот он и подчищает потихоньку их! Как только его земля святая носит?! А люди вернутся, как жить будут? И так все кругом разбито-разворочено!..

Мужчина нервно ходил по комнатам, ругая нерадивого Степана, поднимал и складывал разбросанное по полу хозяйское добро, распихивал его в ящики, в шкафы, прятал в кладовку… Богдан и себе помогал ему, хотя знал, что все напрасно, что оставленные населением дома, как магнит, будут притягивать подобных «степанов», так что участь их уже решена, и дело только за временем. Где-то через полчаса, кое-как наспех заколотив найденными в сарае досками окна и двери, они присели в тенёчке.

– Старый я уже, Богдан, оттого и сердце болит, когда вижу, как страна на глазах рушится. Молодым не понять – они в Европу намылились, будто мёдом там намазано… А по-мне, так кругом работать надо, никто тебя задаром не станет кормить – ни дома, ни за границей. А там языки надо знать, специальность подходящую иметь, чтобы нужники чужие с высшим образованием не чистить, жильё какое-никакое – на вокзале долго не проживешь… Да и полиция, опять-таки, закон… Нарушишь что – слова не успеешь сказать, как, в лучшем случае, депортируют. Ну, и покушать хоть раз в день человеку надобно, святое дело, без еды быстро ноги протянешь, как и без денежного запаса…

Богдан согласно кивал головой, памятуя о своих недавних «сезонах», даже плечо, ушибленное на одном из них, невольно дернулось. Чтобы семью прокормить, ему и грузчиком в Варшаве на «стадионе» – рынок так назывался, пришлось поработать, и на ягодных плантациях польских панов с утра до ночи спину гнуть, и траншеи рыть для теплотрасс, и подсобником на стройках вкалывать…

Интересно, что и сами паны в это время не сидели, сложа руки, а в той же Европе шабашили, только в Западной, где побогаче, в Германии в основном, да в Великобритании… Правда, и платили им в разы больше за ту же самую работу, что они украинцам, так что вряд ли они захотят поменяться местами.

–…Скоро Новосветловка, – сообщил водитель. – Там «Айдар» стоит…

После этих слов он ещё что-то неразборчиво пробормотал и сплюнул в окошко. Машина в это время неожиданно подпрыгнула на ухабе, надрывно заревела, и окончания предложения Богдан не расслышал.

Добровольческие батальоны в последнее время росли, как грибы после дождя: «Азов», «Днепр», «Полесье», «Винница», «Киевщина», «Сечь», тот же «Айдар»… Вся география Украины налицо.

Говаривали, что к их созданию приложили руку олигархи, что батальоны эти вроде их личных армий, но людям все равно, о чем языками трепать, а вот про Новосветловку он слышал – недавно по телевизору показывали. Показывали, как военные поселок от боевиков-сепаратистов освобождали. Вот молодцы ребята – до сих пор плацдарм держат!..

Машина сбавила обороты, объезжая разбитую военную технику по обе стороны асфальта. Черные от копоти танки с раскуроченными гусеницами и сорванными башнями, перевернутые машины с минометными установками и застывшие БТРы с неестественно вывернутыми обугленными колесами ещё хранили запах боя.

Волонтёры удивленно переглядывались между собой, не понимая, что случилось. Разрушенные дома вдоль дороги, в большинстве своём без окон и дверей, со снесенной крышей, ничем не отличались от машин. Казалось, над посёлком пролетел огненный смерч, уничтожив все живое на пути.

– Здесь у них техникум… был, – обронил старший, показывая рукой в направлении разнесенного снарядами двухэтажного комплекса. – А там… А там – больница районная…

Остатки техникума и больницы, густо помеченные осколками снарядов, ещё дымились.

– Матерь Божья! – простонал Богдан. – Да что же это такое?

– Война.

Словно в подтверждение этих слов где-то спереди прогремел взрыв, за ним – второй, намного ближе…