Чернилами добра и зла

По гороскопу ли нашла,
Застала ли в обходе тайном?
Нашла безумием чела,
Накрыв ночным звёздометаньем.

Дабы, в отличие от сна,
Почувствовали жар напалма,
Не в спальне осадила нас,
А в джунглях города неспальных.

Закон иной, но он жесток —
Уже не средством выживания
Любовь – родник, ручьям исток,
Не их соитье на диване.

Платящие всегда в долгу,
В бездумном колдовстве движений,
В сраженье шёпотов и губ,
Где ни побед, ни поражений.

Она вселяется в ребро,
Как бес, в дома, стихи и жизни,
Где совершает зло с добром,
Не поддаваясь экзорцизму.

Она не просит, а велит
Отбиться журавлю от стаи —
Снести даяние земли
Туда, где Святцы зачитали.

Приходит, в двери не стучась,
Переставляет мебель, мысли,
Но снизойдя в неверный час,
Без слов уходит, по-английски.

За земным горизонтом

За земным горизонтом, за уровнем моря,
Где присутствует мудрость в отсутствие горя
Есть обитель ответа любому вопросу,
Та обитель в избушке, а может быть, просто
В углубленье высокой горы,
Что укромней мышиной норы:

Говорили неглупые – глупо не верить.
Как пальто, распахнув утеплённые двери,
И без зонтика, шапки-ушанки, берета —
К горизонту, надеждой одной обогретый,
Попирая начало стези,
Кривизною земли заскользил.

Самому интересно.
Уступкой не лаю
Обезумевших сук, что давно посылают,
А настойчивым зовом рассудка ведомый,
Всё, что должен, отдав, как швартовы у дома,
Я, намылив под лыжей лыжню,
В путь отправился искренним ню.

Встретит чёртова матерь пылающей домной
Или орган мужской, или женский огромный —
Я спрошу обладателя вечных ответов,
Но боюсь, он не сможет ответить поэту:
Что – поэзия?
Что – в ней самой?
И вернусь без ответа домой.

За зеркалом

Житьё моё истоптано часами.
Одни спешат, другие отстают,
Меняя цифры, шевеля усами,
И днём, и ночью в маршевом строю.

От скорбных понедельников до пятниц,
От январей к итогам декабрей —
Вперёд, вперёд, не уступив ни пяди.
Навстречу – память, выбита на треть.

Что – времена?
Упоминанье нравов
По моде – с обнажением колен
И выше?
Там – единственная правда
Для продолженья жизни на земле.

О память, cохрани мою порочность,
Скользящую рукою по бедру,
И звук благословляющих пощёчин.
Пусть имена и даты отомрут.

Ты не всегда точна, но пораженья
Не понесла от прожитых стихий.
За зеркалами отраженья женщин
Хранятся, как прекрасные стихи.

За́ полночь