Читаем Человек в искусстве экспрессионизма полностью

Общим было и то, что ни один из них не искал вдохновения в фольклорном народном искусстве, оба остались чуждыми неопримитивизму, в лоне которого, как утверждает Сарабьянов, зародился весь русский авангард. И в котором польские художники и теоретики искусства искали «собственные корни, как ручательство своей этнической идентичности <…> обнаруживали доводы существования собственного народа»9. Национальный же аспект экспрессионизма Виткация и Фатеева проявляется, как кажется, не только и не столько в художественно-стилистических особенностях, почерпнутых из наследия местного, в том числе народного, искусства, а скорее созвучен с философско-теоретическими воззрениями, сложившимися в их странах на рубеже веков. Так, живопись Фатеева внутренне связана с трудами А. Чижевского, Н. Федорова,

В. Муравьева и их единомышленников и закономерно входит в обширный идейно-философский комплекс «Русского космизма»10. Эта тема могла бы стать поводом для отдельного исследования, способного пролить дополнительный свет на истоки тех «вспышек протоэкспрессионизма» в России, о которых писал Д. Сарабьянов.

* * *

Переходя к конкретному материалу, коротко напомним факты биографии обоих мастеров:

Станислав Игнаций Виткевич – Виткаций (1882–1939) – крупнейший мастер польского авангарда, сохранивший при этом внутренние связи с предыдущим периодом сецессии (польского модерна). Он начинал как живописец, и нас он будет интересовать именно в этом качестве, хотя наибольшую известность приобрел, причем уже посмертно, как новатор-драматург, автор оригинальной эстетической теории «Чистой формы», самобытный философ, критик и эссеист, человек большого дарования и драматической судьбы, оборванной самоубийством. Его известность как писателя и мастера театра обрела устойчивую позицию как в современной Польше, так и во многих западных странах, собственное место занимает он и в эволюции польской живописи. Имя Виткевича вошло в энциклопедические словари экспрессионизма, в меньшей степени – сюрреализма.

Петр Петрович Фатеев (1891–1971) – русский художник, основатель и глава сообщества «Амаравелла», считается одним из главных представителей «русского космизма» в его теософском освещении в живописи; Фатеев был последователем идей Николая Константиновича Рериха, учения «Живой Этики». При этом его живопись прочно вписывается в контекст художественных направлений рубежа веков; в частности, одним из главных ориентиров для художника было творчество Кандинского.

Так получилось, что творчество Фатеева долгое время проходило мимо внимания историков отечественного искусства. Только в 2007 году появилась основательная монография – «“Амаравелла”. Мистическая живопись Петра Фатеева», написанная Дмитрием Александровичем Поспеловым, академиком, специалистом в области теории искусственного интеллекта, поклонником и собирателем живописи Фатеева11. Не будучи искусствоведом, Поспелов собрал и систематизировал большой материал о жизни и творчестве художника и о созданном им сообществе, сопроводив текст большим количеством хороших иллюстраций, и открыл тем самым дорогу будущим, более специальным исследованиям. Появились и другие, в том числе мемуарные издания, касающиеся личности художника12. Наиболее углубленное истолкование характера искусства Фатеева и его значения находим в названном выше труде В. Байдина, который ставит его очень высоко13.

Станислав Игнаций Виткевич-Виткаций.

Фотография. 1912

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е
100 лет современного искусства Петербурга. 1910 – 2010-е

Есть ли смысл в понятии «современное искусство Петербурга»? Ведь и само современное искусство с каждым десятилетием сдается в музей, и место его действия не бывает неизменным. Между тем петербургский текст растет не одно столетие, а следовательно, город является месторождением мысли в событиях искусства. Ось книги Екатерины Андреевой прочерчена через те события искусства, которые взаимосвязаны задачей разведки и транспортировки в будущее образов, страхующих жизнь от энтропии. Она проходит через пласты авангарда 1910‐х, нонконформизма 1940–1980‐х, искусства новой реальности 1990–2010‐х, пересекая личные истории Михаила Матюшина, Александра Арефьева, Евгения Михнова, Константина Симуна, Тимура Новикова, других художников-мыслителей, которые преображают жизнь в непрестанном «оформлении себя», в пересоздании космоса. Сюжет этой книги, составленной из статей 1990–2010‐х годов, – это взаимодействие петербургских топоса и логоса в турбулентной истории Новейшего времени. Екатерина Андреева – кандидат искусствоведения, доктор философских наук, историк искусства и куратор, ведущий научный сотрудник Отдела новейших течений Государственного Русского музея.

Екатерина Алексеевна Андреева

Искусствоведение
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее
99 глупых вопросов об искусстве и еще один, которые иногда задают экскурсоводу в художественном музее

Все мы в разной степени что-то знаем об искусстве, что-то слышали, что-то случайно заметили, а в чем-то глубоко убеждены с самого детства. Когда мы приходим в музей, то посредником между нами и искусством становится экскурсовод. Именно он может ответить здесь и сейчас на интересующий нас вопрос. Но иногда по той или иной причине ему не удается это сделать, да и не всегда мы решаемся о чем-то спросить.Алина Никонова – искусствовед и блогер – отвечает на вопросы, которые вы не решались задать:– почему Пикассо писал такие странные картины и что в них гениального?– как отличить хорошую картину от плохой?– сколько стоит все то, что находится в музеях?– есть ли в древнеегипетском искусстве что-то мистическое?– почему некоторые картины подвергаются нападению сумасшедших?– как понимать картины Сальвадора Дали, если они такие необычные?

Алина Викторовна Никонова , Алина Никонова

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
Истина в кино
Истина в кино

Новая книга Егора Холмогорова посвящена современному российскому и зарубежному кино. Ее без преувеличения можно назвать гидом по лабиринтам сюжетных хитросплетений и сценическому мастерству многих нашумевших фильмов последних лет: от отечественных «Викинга» и «Матильды» до зарубежных «Игры престолов» и «Темной башни». Если представить, что кто-то долгое время провел в летаргическом сне, и теперь, очнувшись, мечтает познакомиться с новинками кинематографа, то лучшей книги для этого не найти. Да и те, кто не спал, с удовольствием освежат свою память, ведь количество фильмов, к которым обращается книга — более семи десятков.Но при этом автор выходит далеко за пределы сферы киноискусства, то погружаясь в глубины истории кино и просто истории — как русской, так и зарубежной, то взлетая мыслью к высотам международной политики, вплетая в единую канву своих рассуждений шпионские сериалы и убийство Скрипаля, гражданскую войну Севера и Юга США и противостояние Трампа и Клинтон, отмечая в российском и западном кинематографе новые веяния и старые язвы.Кино под пером Егора Холмогорова перестает быть иллюзионом и становится ключом к пониманию настоящего, прошлого и будущего.

Егор Станиславович Холмогоров

Искусствоведение
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги