Человек из раньшего времени

– Знакомьтесь, это военный и морской министр Александр Иваныч Гучков.

– Много наслышан.

– Господа, – прервал разговор Керенский. – Я думаю, для начала имеет смысл представить Ивану Андреевичу правительство в полном составе, а уж после перейти к обсуждению насущных вопросов, в котором, я уверен, узник революции и преданный многолетний адепт окажет нам существенную помощь. Георгий Евгеньевич, прошу Вас…

Поправив аккуратную седую бороду, Львов поднялся с председательского кресла и стал обводить присутствующих рукой, представляя каждого вновь прибывшему Бубецкому.

– Военный и морской министр Гучков, Вы знакомы… Министр иностранных дел Павел Николаевич Милюков, – Бубецкой, памятуя о рекомендации Керенского, остановился на этом невысоком и вообще малоприметном седовласом господине в пенсне. Он с прищуром, хитро наблюдал за происходящим, но по блеску его белесых глаз было понятно, что в любую минуту он готов буквально вспыхнуть и возбудить или присоединиться к любой дискуссии. – Министр путей сообщения Николай Виссарионович Некрасов… С Александром Федоровичем Вы тоже уже знакомы… Министр торговли и промышленности Александр Иванович Коновалов… Министр просвещения, профессор Александр Аполлонович Мануйлов… Министр земледелия Андрей Иванович Шингарев… Министр финансов Михаил Иванович Терещенко… Государственный контролер Иван Васильевич Годнев… Ну и уже знакомый Вам Обер-прокурор Святейшего Синода Владимир Николаевич Львов…

– Благодарю Вас. Моя фамилия, как уже было озвучено, Бубецкой Иван Андреевич, и я прошу Вашего разрешения мне присутствовать на Вашем заседании с тем, чтобы, по мере необходимости, быть полезным правительству в решении любой из поставленных перед ним задач.

– Разумеется, Иван Андреевич, – любезностью на любезность ответил Львов, – я выражу общее мнение, если скажу, что присутствие Ваше не просто желательно, но и окажет нам честь. Присаживайтесь пожалуйста. Начнем, господа? Думаю, правильно будет предоставить слово Александру Ивановичу, у него срочные вести с полей сражений…

– Благодарю Вас, Георгий Евгеньевич, – Гучков поднялся с места. – У меня действительно имеются кое-какие новости, крайне отрицательно характеризующие положение на фронтах. На Юго-Западном фронте на трех участках произошли массовые дезертирства. Еще на четырех офицеры казнили своих непосредственных командиров в количестве 11 человек… Это сильно парализует наступательные действия нашей армии…

– Причина казни? – поднял голову Керенский. По первому же вопросу стало понятно, что этот человек, хоть и занимает формальный пост министра юстиции, но оказывает существенное влияние на всю работу правительства в целом.

– Отказ офицеров отменить приказы, ветированные солдатскими комитетами.

– Значит казни произведены в соответствии с приказом № 1 и нет никаких оснований опасаться.

– Да, но они опять-таки ведут к дезертирству. У нас нет никакой возможности его остановить и наказать дезертиров…

– Те, кого Вы называете дезертирами, согласовывают свои действия с солдатскими комитетами?

– Им и согласовывать не нужно, они сами в них состоят.

– Они избраны туда или самовольно захватили власть?

– Не понимаю, к чему Вы клоните. Ну, допустим, избраны… Что это меняет?

– Вы действительно ничего не понимаете. Это все меняет. В данном случае Вы, министр, человек, непосредственно голосовавший за введение солдатских комитетов, подвергаете сомнению и правовой дисквалификации их верховную власть на фронтах! Вы по сути ставите под вопрос легитимность работы правительства!

– Позвольте Вас поправить, Александр Федорович! Во-первых, я за введение комитетов не голосовал, я голосовал только за отмену в армии телесных наказаний и равноуважительное отношение как к офицерам, так и к солдатам, а сам я никогда не был сторонником существования этого безобразия… Во-вторых, быть может курс на отступление и одобрен солдатскими комитетами, но о прямом дезертирстве речи быть не может. Нет войне – значит нет войне, но зачем же самовольно оставлять части? Разве кто-то дозволял это членам комитетов?! По-моему, нет!

– А по-моему, – вмешался в разговор Милюков, по всему было видно, что терпение его все-таки лопнуло, – необходимо продолжать боевые действия. И сам министр Гучков придерживается такого же мнения, только говорить об этом не рискует! Ваши же слова, Александр Федорович, не более, чем популизм. И Вас можно понять – газеты только и твердят о том, что Вы – «друг народа», современный Марат, спаситель, направитель государственной политики… И все – только потому, что Вы потакаете желанию большинства, стада прекратить войну. Что Вы кладете в основу своих убеждений? Ликвидацию продовольственного после окончания войны? Так мы уже и так практически из нее вышли, а снабжение армии стоит ныне на столь низком уровне, что последняя вынуждена жить мародерством! Кризис же, как видите, не миновал, а напротив, увеличивается в размерах. Так зачем прекращать войну? Чтобы стать колонией Германии? Ее сырьевым придатком? Не многовато ли чести?