Часть первая. Тропы Тьмы (СИ)

-- Я тут революционные митинги созывать не намерен! -- прикрикнул Керн. -- Хотите жрать -- идите и готовьте: вон зерно, вон картошка, даже маргарин есть! А не хотите -- пошли вон по баракам! Я за вас не ответчик и не прислуга.

Его неожиданно попытался усовестить один из тех мордоворотов, что приехали в коммуну вечером вместе с Левицким.

-- Как так хамски можно... с женщинами?

На Керна, доведённого уже до ручки, было в этот миг страшно смотреть!

-- А с детьми можно -- по-хамски?! Вы своего жирного охранять сюда притащились, а пацаны за вас, уродов, с бандитами по дорогам драться должны?! Без патронов?! Эй, Мухтаров! Ещё один вопль с их стороны -- и я вам приказываю принять самые решительные меры! Поставьте-ка этого Левицкого со всеми его жлобами к стенке и шлёпните. Доставьте мне удовольствие. А то я в этих газовых камерах ни черта не понимаю, пулю им всем в лоб, труп в овраг -- и ну их к растакой-то матери!

-- Натуральный палач, -- решили женщины хором, но еду готовить всё-таки пошли.

В бараках опасно шумело и митинговало: чуя слабину власти, радостно пробуждалась народная стихия. Вопли Бенедиктова, разносившиеся над коммуной в ночной тишине, подливали в огонь бунта ложечки горючего касторового масла. Из барака номер одиннадцать полезли вдруг озверелые бородачи, призывая вслед за истопником к крестовому походу на "коммунистов". В руках духовенства мелькали кастеты и заточки. Мухтаров и второй стрелок дозора тотчас открыли по номеру одиннадцать частый огонь гелевыми пулями, загоняя на место взбеленившееся "духовенство" коммуны. В остальных же бараках, где оконные проёмы заделаны были фанерой в целях экономии, решили как-то сами по себе, что это охрана расстреливает кого-то по приказу Керна. Момент был критическим: возмущение масс достигло пика, и теперь было неясно, что пересилит в людских душах -- страх перед оружием или жажда мести. Страх победил. Женщины разносили по баракам торопливо сваренный ужин, приправляя нехитрую еду рассказами о сотнях расстрелянных. Образ Керна -- "палач, настоящий большевик" -- обрастал всё новыми леденящими кровь подробностями.

Военинструктор тем временем зверел всё больше. Он чувствовал, что сбивается с ног и что падать ему тем временем никак уже нельзя. Поэтому он отыскал подростка с бесполезным ружьём -- Валеру.

-- Видите, что творится? -- спросил он, показывая вокруг.

Тот кивнул. Его самого поражал до глубины души размах происходящего.

-- Тогда вот что, -- сказал ему Керн. -- Вот вам обойма боевых патронов для вашей пукалки, а вот вам ещё одна, снаряженная. И сделайте мне одолжение: либо немедленно убирайтесь отсюда, чтоб вашего духу тут не было, либо поступаете под начало моего командира Алибека... Нишанова.

Мальчик вытянулся по стойке "смирно".

-- Есть! -- сказал он.

-- Что -- "есть"?!

-- Есть -- поступить под командование! Тут, судя по воплям, такое жлобьё засело, что...

Керн окликнул Мухтарова.

-- Смотрите, -- сказал он, -- эти товарищи временно к вам прикомандированы. До семи ноль-ноль -- комендантский час. Левицкого и его свиту из коммуны не выпускать! Население из бараков не выпускать! В случае необходимости -- известите меня, я отдам новые приказы.

-- А вы что делать будете?

Руководитель коммуны пожал плечами.

-- Поужинаю и посплю. День суматошный получился, товарищи. Вы-то выспались днём, после рейда, а я -- нет. А ребят, кстати, меняйте по сменам: один караулит -- двое спят. Больше народу нам здесь и не понадобится. Бандиты вот прорвутся разве что...

-- Товарищ Керн, а можно вопрос? -- Подросток разглядывал его с возрастающим поминутно любопытством.

-- Конечно, можно. Военных тайн пока не держу.

-- Неужели вы сейчас сможете заснуть? В такой вот обстановке?!

-- А какая тут обстановка? -- Керн повёл рукой вокруг. -- Нормальная полевая обстановка, ничего особенного. Впрочем, если вы нервничаете и вам будет спокойнее, когда я бодрствую...

Мухтаров и Валера удивлённо переглянулись.

Керн отдал им военный салют и вышел из кабинета.

-- Ну и человечище, -- сказал ему вслед Мухтаров.

-- А вы давно его знаете? -- спросил подросток с деланным небрежением к собственному вопросу.

-- Да как сказать, -- Мухтаров задумался. -- Считай, я его и не знаю вообще. Он вчера только приехал. Чуть не перестрелял меня с моим дозором, как котят. Потом объяснил мне, дураку, что и как... А мы ведь, я вижу, коллеги. Ты тоже дозорный старшина.

-- Да какой у нас дозор! -- отмахнулся Валера. -- Так, понарошку. Патронов вон, и то не дают!

-- Шеф у вас -- сволота редкостная! -- подтвердил Алибек. -- Не буду жалеть, если его Керн шлёпнет.