Чаща

Изредка мы останавливались, чтобы сходить в кусты отлить или, как я сказал, дать лошадям остыть, но в основном ехали вперед. Не останавливались даже тогда, когда совсем стемнело, ведь тропа была чистой, светила луна и мерцали яркие, как свечки, звезды. Наконец мы решили устроить привал. Хоть и ночь, погода стояла теплая, но мы оставили лошадей на привязи, развели костер и согрели немного бобов вместе с засевшими внутри долгоносиками – и с теплой пищей в животе, какой бы ни была она мерзкой, мне на время стало полегче. Мы расселись вокруг костра, и я развлекался тем, что засовывал в огонь обрубок от заготовленной на дрова толстой ветки. При этом пламя вспыхивало ярче и летели искры, но древесина не успевала разгореться. Вокруг нас роились светлячки, подмигивая своими брюшками. Оглянувшись на Коротыша, я увидел, как они собрались в светящийся нимб вокруг его шляпы. Но тут же, словно испугавшись, разлетелись прочь.

Пока мы так сидели, похолодало и поднялся ветер. Он принес запах воды, сосновых иголок и лесного дерна. Хороший запах – он напомнил мне, как детьми мы вместе с Лулой копались в грязи в поисках червей для рыбалки. Закрыв глаза, я мог представить нас за домом на лесной опушке с лопатой или садовой тяпкой. Ей бы понравилось теперь у костра, сидеть и думать о том, какие странные вещи таятся в лесу. Для нее все было загадкой.

Я стянул сапоги, расстелил одеяло и улегся, положив под голову седло и накрывшись вторым одеялом. Джимми Сью при всем честном народе стащила через голову платье и залезла ко мне под бочок. Остальные в это время не спускали с нее глаз, и я слышал, как они пыхтят. Джимми Сью стала ко мне прижиматься, но я был не в настроении заниматься этим, пока остальные смотрят. Наконец она сказала:

– Ублажай себя сам, – повернулась ко мне задом и собралась спать. Минут через пять заявился Боров и улегся по другую сторону, придавив меня, как сэндвич.

– Пока ты не появился, мы с Боровом жили душа в душу, – сказал Юстас.

– Так, видно, и было, – сказал я.

– Так-то оно так, но знаешь, я совсем не скучаю по его вони, – сказал Юстас и рассмеялся.

– Боров здорово воняет, – сказала Джимми Сью и затихла. Через несколько мгновений я услышал ее ровное дыхание. Юстас с его четвертым калибром взялся нести первый караул, усевшись на пригорок между двух глядящих на тропу деревьев, неподалеку от места, где мы привязали лошадей.

Вскоре и я провалился в сон. Мне снилось нечто, как показалось тогда, исполненное тайного смысла, правда, теперь я уверен, что это изрядная глупость, которую не стоит и вспоминать. Когда я проснулся, все еще была ночь, так что, повернувшись на бок, я увидел возле костра Коротыша, который читал какую-то книгу, наклонившись поближе к огню. В сполохах костра его громадная тень плясала среди деревьев.

Некоторое время я наблюдал, но усталость взяла свое, и в другой раз я проснулся уже от пинка Джимми Сью.

– Все уже уехали, – сообщила она.

– Что? – воскликнул я, садясь. Джимми Сью была теперь одета в чьи-то широкие штаны и старую синюю мужскую рубашку. Ботинки она не сменила. –  Откуда взялась эта одежда?

– Мне дал ее Уинтон. Сложил для меня в свою седельную сумку. Думал, так мне будет удобнее. И не ошибся. Он сказал, это вещи какого-то парня, которого застрелили и потом сожгли. Но не в этих штанах. И они не пахнут Уинтоном. Вполне себе чистые.

– Похоже на правду, – сказал я.

– То, что штаны не пахнут?

– То, что их прежнего хозяина сожгли в других штанах. Иначе сейчас бы ты их не носила.

– Ну да, Уинтон рассказывал, что родители того парня одели его в хороший новый сюртук, к которому принесли две пары штанов, и эти остались. И почему-то после похорон их забрал Уинтон. Только, хотя это все интересно, думаю, ты захочешь узнать, что все, включая Борова, уехали без нас.

Я быстро вскочил.

– Они нас не бросили, – продолжила Джимми Сью. – Просто поехали вперед. Я видела, как они собирались. Юстас сказал, тебе надо хорошенько отдохнуть, а то последний день-другой ты сам не свой.

– Вот, значит, как?

– Так ты не устал?

– Я в порядке, – сказал я.

– Так что ж не захотел объездить меня прошлой ночью?

– Не нашлось шпор.

– Очень смешно, Джек. Прямо обхохочешься. Прочие мужики только и думают, как бы ко мне подобраться, или к другой, вроде меня. Их дважды приглашать не надо.

– Верно, но мне сейчас не до этого.

– Я думала, сможем с тобой хорошо поразвлечься, – сказала она.

– Мы не на увеселительной прогулке, – ответил я.

– Ну, пока не знаем, сколько нам добираться, а, глядишь, еще долго, отчего не повеселиться? Я хотела было развлечь шутками, но, видишь, не очень получается. Зато знаю толк в другом деле, и это подходящий выбор, как по-твоему?

Пока она болтала, я вытряхнул сапоги, чтобы убедиться, что внутрь не заполз скорпион. Потом натянул их, скатал постель и принялся седлать свою лошадь. Конь Джимми Сью был уже оседлан. Тут она говорит:

– Не рассчитывай заполучить завтрак в постель, как, впрочем, и меня, если не собираешься выполнять свои мужские обязанности.

– У меня появились обязанности?

– Разве мы не вместе?

– Вроде как да.