Чародей без башни

– Так что прикажешь? – возмутился Арий. – Дичи тебе наловить и ягод насобирать?

– Нет, шишигу отправь, у неё хотя бы лапы есть, – в подтверждение своих слов, скатерть замотала углами с кисточками. – А у меня ни рук, ни охотничьих инстинктов.

Гордей только присвистнул.

– Во даёт!

– Ладно! – хмыкнул Синдибум. – Будь, по-твоему. Говори чего надо!

– Молодых зелёных шишек, оленью ногу, трын-травы пучок, – взялась перечислять скатерть.

Арий вспомнил пару приёмчиков. Запустил ветер в высокие тёмные кроны и потряс невидимые во мраке ветки, собирая еловый урожай.

– Ну, чего стоите, – покосился он на колдунов. – Изловите чего-нибудь.

Юнасий пожал плечами и побрёл между деревьев в темень подальше от болота. Остальные уселись на пни, поближе к костру.

– Травы наберешь, воды в котёл налей, – командовала скатерть.

– А блюдца фарфоровые песочком не почистить? – забормотал Синдибум. – Где я тебе…

– У нас есть, – перебил Гордей. – Большой, вместительный.

Реликвия собрала недовольные складки ткани и раздосадовано проворчала:

– Болтать каждый может, а хочешь есть – возьми да найди. Не можешь – сиди голодный.

Арий поджал губы, но всё же взял выделенный колдуном котёл и пошёл к болоту. Пришлось повозиться, чтобы найти в темноте подходящее место, но мутную воду всё равно пришлось очистить заклинанием, иначе от одного кислого запаха весь аппетит пропадал.

Скатерть не успокаивалась ни на минуту, раздавая приказы направо и налево. Через час её завалили ягодами, грибами, травами, а Гордей даже раздобыл дикой кукурузы и жёлтые, вяжущие рот, плоды, которые почему-то называл помидорами. Юнасий притащил мелкую зверушку с длинными ветвистыми рогами и тонкими загнутыми клыками. Только Пантелей не двинулся со своего пня, бурча про бесполезные волшебные вещи и потайную сущность Злыстных земель.

Огонь задорно потрескивал, и тьма отбежала подальше. Её не часто смущали довольными голосами и ярким, тёплым светом. В котле лопались пузыри, распространяя дивный запах мясной похлёбки.

– Эх, кардамону бы, – усмехнулся Синдибум.

Колдуны переглянулись.

– Мы тогда и тебя съели бы, – фыркнул Пантелей.

Арий посолил наваристый бульон и оглянулся на скатерть.

– Ты сама-то что-нибудь делать будешь?

– А я уже всё сделала, приятного аппетита!

– Удобная вещь, – загоготал Гордей. – Всё за нас приготовила.

Синдибум покачал головой.

– Одно слово – волшебная. Даже не знаю, чтобы мы без неё делали. С голоду бы, наверное, померли.

Он скрутил скатерть и, несмотря на её протесты, запихал в мешок.

– Хоть спать на ней удобно.

После сытного завтрака они затушили костёр и собрались в дорогу. После яркого света, тьма так залепила глаза, что едва угадывалась собственная вытянутая рука. Чуть пообвыкнув, Юнасий накрыл котёл с остатками похлёбки крышкой и приладил на толстую рогатину за спину. Арий вынул клубок и погладил, бросив под ноги. Тот закрутился, заскакал и, сияя, покатился в глубину чёрного леса.

– Чтобы хоть этот чудо-проводник не сбился, – проворчал Пантелей. – А то забредём в кикиморово лежбище, до конца дней жалеть будем.

– Ты бы под ногу не вякал, – отбрил Гордей. – А то ещё неизвестно от кого вреда больше. От реликвий или от тебя.

Колдун нахлобучил колпак, бормоча под нос, но больше вслух возмущаться не стал.

Шли долго. Тёмный лес кружил, заманивая болотными огнями, сбивая светящимися грибницами и завлекательно хихикающими обманками. Кикиморовых лежбищ к счастью не попадалось. Смех смехом, а эти бы так взяли в оборот, что и злысть бы благостью показалась.

– Вроде в городище идём, – недоумевая, бубнил Гордей, всматриваясь в коричневый мох на толстых стволах.

– Уж лучше, чем к вендиго в берлогу, – нудил Пантелей.

Юнасий всё больше молчал, перекидывая рогатину с котлом с плеча на плечо.

– Как у вас тут вообще живётся? – зевнув, спросил Арий. – На первый взгляд, скукота дикая. Да ещё от непроглядной темноты вечно в сон клонит.

– Пусть так и остаётся, а то как пойдёт веселье, еще пятьдесят раз скуку добрым словом помянешь, – вздохнул Гордей, дёргая свою куцую бороденку. – У нас тут, чем скучнее, тем лучше. Неровен час такую чудищу встретишь, что и в бестиарии описать постеснялись. Я с полгода назад на дальних рубежах одно такое видал. Как вспомню, до сих пор мурашами покрываюсь. Огроменная, больше шишиги. Две головы с зубищами. Слюни вязкие до земли висят, а уж смердит. Воет с голоду, а всё равно при том хихикает, как припадочная. Еле ноги унёс. Страху натерпелся, – он махнул рукой.

Синдибум только хмыкнул, знаем мол мы ваши россказни, в тёмном лесу, да еще в одиночку, что только не привидится.

– Это ещё что, – буркнул Пантелей. – Больше она слямзает за раз, можа и почувствовать ничего не успеешь, а коли провалишься в гнездо штриги месяц переваривать будет…

– Да хватит уже! – в один голос взвыли колдуны, а Арий криво усмехнулся.