Чародей

Причаливали часто, потому как у каждого встреченного на пути храма Трок сходил на сушу и приносил жертвы и дары местному богу или богине за свое восхождение на египетский трон. Хотя другие этого пока не знали, Трок давал бессмертным знать, что вскоре как равный присоединится к их кругу.

За исключением упомянутых ограничений, Трок пытался снискать расположение Минтаки, искупая щедростью недостаток любезности. Каждый день он подносил ей роскошные подарки. Один раз – пару прекрасных белых скакунов, которых она передарила капитану галеры. В другой раз это была украшенная позолотой и алмазами колесница, добытая ее отцом во время похода на ливийского царя. Девушка поднесла ее начальнику дворцовой стражи, преданному соратнику Апепи. Затем был отрез тончайшего шелка с Востока, а еще далее – серебряный бочонок с полудрагоценными камнями. Последние она раздала своим служанкам. Когда девушки выстроились во всем великолепии на палубе, Минтака провела их перед Троком.

– Эти побрякушки в самый раз подходят для рабынь, – бросила она пренебрежительно. – Но не для благородной госпожи.

Новый фараон не падал духом и, когда они проплывали мимо расположенного в Нижнем царстве Асьюта, указал на богатое имение с плодородной землей, раскинувшееся почти на лигу по восточному берегу.

– Теперь оно принадлежит вам, ваше высочество. Вот дарственная. – Трок с поклоном и усмешкой вручил ей пергамент.

В тот же день царевна послала за писцами и велела составить вольную, по которой все рабы имения получали свободу. По второй грамоте поместье отходило к жрицам храма Хатхор в Мемфисе.

Когда Минтака пыталась найти утешение от печали и скорби в обществе рабынь – они пели и танцевали на корме, играли в бао и в загадки, – Трок старался присоединиться к забаве. Он заставил двух девушек исполнить с ним танец «Полет трех ласточек», после чего обернулся к Минтаке и попросил:

– Загадай мне загадку, царевна.

– Кто воняет, как буйвол, выглядит, как буйвол, а скача с газелями, делает это с грацией буйвола? – милым голосочком произнесла Минтака.

Служанки захихикали, а Трок нахмурился и покраснел.

– Извините, ваше высочество, но это для меня слишком сложно, – сказал он и ушел к своим людям.

На следующий день он простил, но не позабыл нанесенное оскорбление. Когда корабль причалил у деревни Самалут, Трок велел ватаге бродячих артистов, акробатов и музыкантов подняться на борт и устроить представление для Минтаки. Один из фокусников был смазливый парень с забавным говором. К несчастью, трюки в его репертуаре были древними, да и мастерства ему не хватало. И все же, стоило Минтаке узнать, что труппа хочет воспользоваться выгодами заключенного в храме Хатхор мира и отправляется вверх по реке в Фивы, чтобы дать представление при дворе южного фараона, девушка стала проявлять живой интерес к выступлениям, особенно к фокусам того самого парня по имени Ласон. После представления она пригласила артистов угоститься шербетом и финиками в меду, а фокуснику жестом велела расположиться на подушке у ее ног. Ласон постепенно преодолел робость и стал развлекать царевну забавными историями, над которыми она весело смеялась.

Под шумок, пока служанки щебетали, Минтака попросила Ласона передать по прибытии в Фивы весточку для знаменитого мага Таиты. В восторге от выказанного ему столь знатной особой доверия фокусник охотно согласился. Взяв с него клятву хранить тайну и никому не рассказывать о поручении, девушка сунула ему в руку малюсенький свиток папируса, который молодой человек спрятал под хитон.

Наблюдая, как бродячие артисты сходят на берег, Минтака испытывала огромное облегчение. Она давно искала способ предупредить Таиту и Нефера. Папирус содержал ее уверения в любви к Неферу, Таиту же девушка извещала о коварных намерениях Наджи. Сообщала также, что Хезерет нельзя больше доверять, поскольку сестра фараона переметнулась на сторону врагов. Далее царевна излагала истинные обстоятельства смерти ее отца и братьев. А под конец рассказала, что Трок собирается сделать ее своей женой вопреки ее помолвке, и просила Нефера использовать всю власть, чтобы помешать этому.

По ее прикидкам, до Фив труппа могла добраться не раньше чем через десять дней, и Минтака распростерлась на палубе в мольбе к Хатхор, чтобы ее предупреждение не запоздало. В ту ночь она в первый раз со времени ужасных событий при Баласфуре хорошо выспалась. Поутру девушка была почти веселой, и служанки заметили, как хорошо она выглядит.

Трок настоял, чтобы царевна присоединилась к нему за завтраком на палубе галеры. Его повара приготовили настоящий пир. Приглашены были двадцать человек, Трок восседал рядом с Минтакой. Девушка твердо решила, что даже это испытание не испортит ей настроения. Она подчеркнуто не замечала Трока и щедро расточала обаяние на его полководцев, составлявших большинство среди гостей.

В конце трапезы Трок хлопнул в ладоши, призывая к вниманию, и был вознагражден мигом воцарившейся тишиной.

– У меня есть подарок для царевны Минтаки.

– О нет! – Девушка пожала плечами. – И что на этот раз?