Чародей

– Ты меня не понял. Мне нужно отлучиться совсем ненадолго. – Руками, удерживающими разорванные края юбки, она сделал безошибочно узнаваемый жест. – Я сейчас вернусь.

Его облегчение было почти неописуемым.

– А, я понял. Приготовлю пока колесницу.

Он повернулся к лошадям, а она направилась вглубь рощицы из колючих деревьев.

Лев смотрел, как девушка идет между деревьев к его логову. Прижал уши к голове, вжался туловищем в каменистую почву.

То был старый зверь, давно оставивший позади пору расцвета. В темной косматой гриве пробивались седые волоски. Шерсть у него на спине переливалась некогда синеватым блеском, но с возрастом словно покрылась инеем. Зубы сточились и потемнели, а один длинный клык сломался у самой десны. Хотя ему еще удавалось повалить взрослого буйвола и убить одним ударом могучей лапы, когти притупились, так что гоняться за более верткой добычей льву стало трудновато. Прошлой ночью он упустил сернобыка, в желудке у хищника настойчиво напоминал о себе тупой болью голод.

Его желтые глаза наблюдали за двуногой добычей, и верхняя губа приподнялась в беззвучном рыке. В бытность совсем маленьким мать приучила его питаться падалью на полях сражений. Лев не разделял свойственного многим другим хищникам отвращения к человеческой плоти. За годы он убивал и пожирал эту добычу всякий раз, когда подворачивался случай. И вот теперь это существо, пробирающееся через невысокий кустарник, само шло к нему в лапы.

Минтака остановилась шагах в пятидесяти от его лежки и огляделась. Инстинкт подсказывал льву не встречаться с жертвой взглядом. Он опустил голову на землю и прищурил глаза, оставив только щелочки. Момент для нападения не настал, и хвост самца лежал ровно.

Присев под одним из деревьев, Минтака справила нужду. Уловив резкий запах мочи, лев наморщил морду. Это подстегнуло его интерес. Девушка встала и запахнула вокруг бедер обрывки юбки. Повернувшись спиной к льву, она направилась назад, туда, где ее ждал Нефер.

Лев ударил хвостом о землю – то была прелюдия к атаке. Потом поднял голову и стал бить хвостом с черной кисточкой себя по бокам.

Минтака услышала ритмичный свист и глухие удары хвоста. Остановилась и обернулась. И заглянула прямо в желтые глаза хищника. Она закричала, издав такой пронзительный возглас, что у Нефера екнуло сердце. Он резко развернулся и в одно мгновение увидел все: девушку и готового к нападению зверя.

– Не беги! – крикнул юноша. Он знал, что бегство сразу разбудит в животном инстинкт преследователя. – Я иду!

Выхватив из ниши в бортике колесницы лук и колчан, Нефер устремился к царевне, на ходу накладывая стрелу на тетиву.

– Только не беги! – как заклинание повторял он.

Но в этот миг лев зарычал. От этого ужасного звука даже кости завибрировали в теле у Минтаки и земля задрожала у нее под ногами. Она не смогла справиться с переполнившим ее ужасом, повернулась и, не разбирая дороги, помчалась к Неферу, всхлипывая на каждом шагу.

Сразу же грива у льва поднялась, как темный ореол вокруг головы, и он ринулся в погоню. Темной тенью мелькая между деревьями, он мчался прямо на девушку и нагонял так стремительно, как если бы та вовсе не двигалась.

Нефер остановился, бросил колчан, чтобы освободить руки, и поднял лук. Оттянул тетиву до самых губ, целясь во вздымающуюся от мощных вдохов грудь зверя. Хотя расстояние было небольшим, выстрел оказался сложным. Хищник бежал под углом, так что упреждение имело решающее значение, да и Минтака находилась на линии полета стрелы. Но главное, юноша понимал, что, ранив зверя, не спасет возлюбленную. Стрелу требовалось вогнать в какой-нибудь из жизненных органов зверя, свалив его и дав девушке шанс убежать. Но времени на точный расчет не было – хищник почти настиг Минтаку.

Лев несся, издавая при каждом скачке хриплый рык, комья земли и камешки летели из-под громадных лап. Желтые глаза вселяли ужас. Нефер сделал совсем небольшое упреждение, всего на ладонь, учитывая отклонение стрелы в полете, и заорал во весь голос:

– Минтака, ложись! Уйди с линии выстрела!

За недели совместной охоты между ними выработалось взаимопонимание, и она научилась повиноваться ему без слов. Даже теперь, в состоянии дикого ужаса, она на полной скорости бросилась на каменистую почву, почти под лапы настигающему льву.

Как только девушка упала, Нефер спустил тетиву. Смертельно встревоженному юноше казалось, что стрела пересекает пространство до цели с неторопливой вальяжностью несущей тяжелую добычу хищной птицы. Она пролетела над Минтакой, уже начиная снижаться, и казалась такой крошечной и такой бесполезной против громадного животного.

Потом она беззвучно ударила во льва, и Нефер почти ожидал, что рыкающий стремительный зверь презрительно сломает ее древко и откинет в сторону.

Как раз когда лев разинул огромную пасть, показав полный набор неровных пятнистых зубов, кремневый наконечник вошел в темную шкуру на груди чудовища. Тонкое прямое древко стало погружаться следом за ним, пока снаружи не остался только кусок с ладонь длиной да яркие перья.