Чародей

Иные из шакалов протащили пылающие хвосты по сухому сену и по соломенным конским подстилкам, и те тоже занялись. Ночь озарил жутковатый мерцающий свет, придававший темным всадникам черты чудовищ.

Нефер видел, как ближайшие часовые побросали оружие и обратились в бегство с криками, не уступающими вою шакалов:

– Джинн!

– Помогите! На нас напали темные полчища Сета!

– Орда из преисподней! Бегите! Бегите!

Привязанные лошади вставали на дыбы и вырывались. Одним удалось вытащить из земли колышек, другим – порвать своим напором длинную веревку привязи, но в итоге двадцать лошадей освободились разом и помчались перед цепью вопящих и гикающих наездников, ворвавшихся в лагерь.

Свесившись с крупа коня, Нефер пронзил мечом бегущего стражника. Клинок глубоко вошел между лопатками, и обмякшее тело соскользнуло с лезвия. Затем Нефер повернул туда, где бились возле упрямой коновязи несколько испуганных лошадей. Одним взмахом меча он разрубил веревку и заорал, гоня коней вслед охваченному паникой табуну. Потом настал черед новой группы лягающихся, сбитых с толку животных. Их он тоже погнал от коновязей в чистое поле. Шабакон и его воины скакали рядом, криками и плетьми направляя табун: то был стремительный поток людей и животных, сдавленных в единую массу и освещенных лишь пламенем подожженного лагеря. Все шакалы обгорели до смерти, их черные тлеющие остовы остались лежать на траве. А всадники под грохот копыт мчались к холмам.

Шабакон вынырнул из ночи и поехал рядом с Нефером.

– Сетов пот и семя! Это было весело! – Он обернулся. – Погони вроде нет, а жаль. Добрая рукопашная стала бы отличным завершением вечерних развлечений.

– Хватит еще на вашу долю развлечений, обещаю. – Нефер рассмеялся. – А пока надо остановить табун, пока лошади сами себя не загнали.

Они вовсю нахлестывали табун, пока не достигли первого ряда, затем, расположившись впереди, заставили его перейти с галопа на рысь, затем на шаг и развернули лошадей к открытой пустыне и Галлале.

Рассвет застал табун в длинном скалистом ущелье. Лошади двигались легким, но ровным шагом. Нефер и Шабакон вели коней, а Мерен и его погонщики держались в хвосте и подгоняли отстающих.

Нефер увидел первые солнечные лучи.

– Гони их вперед и не давай останавливаться! – крикнул он Шабакону. – Я вернусь и проверю, преследует ли нас Соккон со своими людьми.

Поскакав назад, Нефер заприметил Мерена и троих других парней, столь же искусных в обращении с дротиком и мечом. Он махнул им, и четверка галопом подлетела к нему.

– Если за нами гонятся, нужно убедить преследователей передумать, – сказал молодой фараон.

Он повел их обратно по собственному следу. Добравшись до места, где ущелье сужалось, Нефер оставил троих воинов стеречь лошадей, а сам с Мереном стал взбираться на крутой каменистый склон.

К тому времени как они достигли верха, солнце поднялось над горизонтом, но не прогнало еще прохладу ночи, а пыль и знойное марево пока не замутили горизонт. Ландшафт освещался особенным, только пустыне свойственным сиянием. Каждая подробность далеких скал и дюн, утесов и узловатых деревьев обрисовывалась в захватывающей дух красоте.

– Вон там! – сказал Нефер.

У Мерена глаза были зоркие, но зрение Нефера оказалось еще острее.

– Десять всадников. – Мерен пытался скрыть досаду от того, что не обнаружил их первым.

– Одиннадцать, – поправил Нефер, и его друг не стал спорить, только задорно ухмыльнулся:

– Справедливое соотношение сил против нас пятерых.

– Мы встретим их там. – Нефер указал на вход в ущелье. – В самом узком месте. Мы не дадим им передать вести в Аварис. Ни один не должен уйти.

– Вот это мне по нраву. – Мерен расхохотался.

Они затаились среди валунов. Стоя у головы лошади, каждый воин зажимал ей ноздри, чтобы не дать заржать или фыркнуть, выдав тем самым засаду. Посреди въезда в ущелье Нефер положил кожаный мешок, в котором раньше сидели шакалы. Теперь мешок набили накидками, ненужными в тепле пробуждающегося утра.

Услышав доносящееся снизу цоканье копыт по камню и шорох осыпающегося щебня, воины вскинули головы. Нефер посмотрел на противоположную сторону ущелья, где прятались Мерен с товарищем, и вскинул левую руку с растопыренными пальцами. Это был призыв держаться настороже. Отец учил его, что сигналы рукой всегда предпочтительнее подаваемых голосом, особенно в пылу сражения, когда приказ может утонуть или раствориться в гомоне, или в ситуации, когда скрытность решает все.

Теперь ухо его улавливало и другие звуки, казавшиеся громкими в великой тишине песков: поскрипывание сбруи и стук стрел в колчанах. Нефер глянул поверх валуна, за которым укрывался вместе с двумя своими воинами. Скудная поросль хвоща маскировала очертания его головы.

Всадник въехал в горловину ущелья и остановил коня, заметив лежащий на дороге кожаный мешок. Он внимательно огляделся, к нему подтянулись остальные. Одним из них был Соккон – Нефер узнал своего обидчика, несмотря на шлем из крокодиловой кожи, и снова зачесалось то место, по которому военачальник огрел его плетью.