Бурный финиш

Снова к ангару подъехал грузовик и после короткой остановки угромыхал в темноту. В ангар вошли Ярдман и его команда. Джузеппе прошел мимо меня и раздвинул двери перед «ситроеном». В отверстие ворвался ветер, отчего на каменном полу возникли завихрения пыли. В проеме я увидел небо – кусок черного бархата.

– Значит, так, Билли, – сказал Ярдман, – если новый экипаж не опоздает, мы вернемся примерно через час. Мы отправимся в путь тотчас же. К этому времени все дела должны быть закончены, ясно?

– Ясно, – отозвался Билли.

Ярдман подошел ко мне и посмотрел сверху вниз со смесью сожаления и удовлетворения.

– До свиданья, мой мальчик, – сказал он.

– До свиданья, – вежливо отозвался я.

Его губы чуть дрогнули, и, поглядев на Билли, он сказал:

– Не вздумай рисковать, Билли. Ты меня понял? Ты напрасно считаешь его ни на что не способным ничтожеством. Ты его сильно недооцениваешь. Что бы ты о нем ни думал, он не такой, каким ты хочешь его видеть. Пора в этом убедиться. И еще учти, мой дорогой Билли: если ты упустишь его на этой стадии операции, когда он знает так много, то можешь сам пустить себе в лоб одну из своих пулек, потому что иначе я сам тебя пристрелю.

Даже Билли был слегка задет холодной угрозой, прозвучавшей в устах обычно спокойного Ярдмана.

– Ладно, – смущенно сказал он. – Но только никуда ему не деться. Исключено.

– Ну, смотри, – сказал Ярдман, кивнул и, подойдя к «ситроену», забрался на переднее сиденье.

Джузеппе сел за руль, завел мотор, задом вывел «ситроен» из ангара, и они укатили. Ярдман смотрел прямо перед собой и так и не оглянулся. Билли снова закрыл дверь и, мягко ступая, словно охотник, выслеживающий добычу, вернулся назад. Он остановился в четырех шагах от меня. Молчание становилось угрожающим.

Раус-Уилер прокашлялся, как мне показалось, оглушительно.

– Погуляйте, – сказал ему Билли, едва покосившись на него.

– Погулять?

– Ну да. Ножками. Раз, два… – Билли откровенно хамил. – По взлетной полосе, туда и обратно. Хорошая прогулка.

Раус-Уилер все понял. Он не смотрел на меня. У него не хватило сил даже попросить Билли проявить милосердие. Он решил умыть руки и спешно двинулся к выходу. Старые школьные традиции…

– Ну вот, – сказал Билли, – теперь нам никто не помешает.

Глава 16

Мягко, по-кошачьи ступая, он стал обходить ангар, что-то выискивая. Наконец он вернулся ко мне. В одной руке у него была старая сломанная велосипедная цепь, в другой плоская пятигаллонная канистра с бензином.

Я поглядел на эти предметы, как я надеялся, с полным равнодушием и не спросил, что он собирается с ними делать. Я полагал, что вскоре все и так выяснится.

Он присел на корточки и, глядя мне в лицо, ухмыльнулся. В одной руке он по-прежнему держал цепь, другая была на канистре. Револьвер лежал на верстаке.

– Если ты меня хорошенько попросишь, – сказал он, – я постараюсь полегче.

Я ему не верил. Он выжидал, мерзко посмеиваясь.

– Попросишь, – наконец сказал он. – Никуда не денешься, долбаный аристократишка.

Он взмахнул рукой с цепью, но, вместо того чтобы ударить меня, вопреки моим ожиданиям, просто обвязал одним ее концом лодыжку и затянул двумя узлами. Это было непросто, но, когда узлы были завязаны, развязать их мне показалось невозможным. Свободный конец он продел в ручку канистры и тоже завязал узлом. Образовался поводок дюймов в шесть между канистрой и моей лодыжкой. Билли поднял канистру, и моя нога послушно дернулась вслед за ней. Билли удовлетворенно хмыкнул. Он отвинтил крышку и вылил немножко бензина прямо мне на ноги, отчего на полу образовалась лужица. Затем он зашел мне за спину и отомкнул замки. Цепь упала, но удивление и затекшие руки помешали мне успеть освободиться от канистры, прежде чем Билли сбегал за револьвером, который тут же на меня наставил.

– Вставай, – приказал он. – Спокойно, без шалостей. Если не встанешь, я брошу в бензин вот это. – И в левой руке у него оказалась газовая зажигалка. Он щелкнул ею, отчего взлетел язычок пламени.

Я встал, хватаясь руками за балку. Страшное предчувствие того, что задумал Билли, стиснуло мне грудь. В животе возник ледяной ком. Вот вам и не бояться смерти. Нет, оказывается, я заблуждался. Она порой приходит в весьма неприятном обличье.

– Ну, проси, – скривил рот Билли.

Я молчал. Он махнул револьвером и сказал:

– Тогда вперед, дружище. У меня для тебя есть одно маленькое дельце. И осторожней, лучше обойтись без пожара, если только можно.

Билли весь сиял от удовольствия. Так он еще никогда не веселился. Меня это несколько раздражало.

Я заковылял к двери, таща за собой тяжелую канистру. Через плохо завинченную крышку брызгал бензин. Я шел, оставляя за собой след, который в любой момент мог стать огненным. Приятный ночной воздух. Яркие звезды. Легкий ветерок. Луны нет. Летать в такую ночь одно удовольствие.

– Направо, – скомандовал Билли, – туда, где свет. Там Альф. Иди туда и пошевеливайся. Мы не можем веселиться всю ночь, – сказал он и засмеялся своей плоской шутке.

Альф был от меня шагах в пятидесяти, но, пока я туда дошел, канистра окончательно меня вымотала.