Читаем Бои местного значения полностью

Где-то вблизи, почти одновременно прогремело несколько трескучих разрывов. Начфин озабоченно осмотрелся по сторонам, поспешно складывая свое бухгалтерское хозяйство в чемоданчик. Но прежде чем уйти, опять зачем-то, видимо по привычке, посмотрел на часы. Разрывы повторились.

— Из шестиствольного, — деловито определил Тесля.

Капитан втянул голову в плечи и уже на ходу не совсем внятно протянул:

— Всего вам доброго…

На лице Тесли расплылась улыбка. Я оторвался от рапорта, когда начфин уже отошел от дома.

— Рапорток!.. — вслед начфину ядовито бросил Тесля.

Я отдал старшине исписанный рапорт и уже ступил ногой на перекладину лестницы, как заскрипела дверь кирпичного подвала, примыкавшего к дому. Мальчик лет восьми с любопытством и опаской выглядывал из-за двери.

— Как зовут? — спросил я его.

— Коля.

— Не боишься?

Коля отрицательно покрутил головой.

— А где папка и мамка? — вмешался Тесля.

— Мама тут, — показал мальчик внутрь подвала, — а папа на фронте.

— Лучше им уехать на время отсюда. Поговорите с хозяйкой, — посоветовал я старшине.

— Понято. Уже толковал, но… — разводил старшина руками, демонстрируя свою беспомощность.

— Я про одно, а его сестричка про другое, — кивнул старшина на мальчика. Какие я новые песни знаю? Требовала спеть. Мотив ей нужен. Потом про чулки, про институты…

— Надеюсь, она получила ответы на все вопросы?

— Так точно, товарищ старший лейтенант. И на политинформацию в роту пригласил.

Тесля подошел к мальчику и ласково гладил его по вихрастой голове. Видно, соскучился он по детям. У него их было трое.

— Накормите парня.

— Понято, — ответил старшина.

Они ушли на огневую позицию роты, где командовал Сидорин, а я поднялся на свой НП.

Постепенно разгоралась перестрелка. На какое-то время прервалась связь с ротой, и Тесля сразу же появился у дома, сращивая перебитый телефонный провод. К нему подбежала откуда-то взявшаяся девушка в ватнике, сапогах, платке. Тесля, занятый своим делом, не обращал на нее внимания.

— Здравствуйте, — не без волнения произнесла она.

Потом обняла и поцеловала его в небритую щеку как родного отца. Тесля, никак не ожидавший такого проявления чувств в разгар боя, сердито потряс у самого носа незнакомки проводом:

— Ты шо, не бачишь?

Девушка смутилась и отступила от него.

— Ты кто? — спросил он.

— Партизанка.

— Видно.

— Проводите меня к вашему командиру.

— Докладай, сам разберусь.

— Вы не разберетесь, — сказала она.

Надвинув пилотку на глаза и почесав затылок, Тесля сказал:

— Ладно, идем.

Они подошли к лестнице.

— Товарищ старший лейтенант, тут дивчина прийшла!

Я все видел и слышал и хотел было уже спуститься к ним, как вдруг словно из-под земли около дома появилось небольшое облачко густого желтого дыма, сопровождаемого трескучими разрывами. Тесля и девушка залегли под лестницей у стенки дома.

Я поспешил к ним сразу же после разрывов. Тесля о чем-то шепнул на ухо девушке. Они встали, отряхивались.

— Я из отряда Седых, — сказала девушка. — У меня есть сообщение для командования.

Фамилия командира партизанского отряда мне ни о чем не говорила. Я рассматривал партизанку, ее исхудавшее продолговатое лицо, выбившиеся из-под платка до самых бровей волосы.

Она заметила на себе мой пристальный взгляд и опустила глаза.

— Проводите на КП полка, — сказал я.

— Есть, — улыбнулся в усы Тесля, наблюдавший за нами.

Нарастающий, пронзительный свист мгновенно оборвался в оглушительном разрыве… Меня что-то с силой толкнуло и ударило о стену. Голова будто лопнула, закружилось в глазах, и я повалился на землю.

Тесля и девушка лежали на земле рядом со мною. Облачко пыли рассеялось, а воронка еще курилась прозрачным дымком. Стряхнув с головы землю, Тесля приподнялся первым. За ним девушка. Я тоже попытался встать, но не смог. Они бросились ко мне, перевернули на спину. Тесля приложился ухом к моей груди и настороженно слушал. Со мною творилось что-то непонятное. Я все чувствовал, но не мог даже пошевелиться. Все, что я видел перед собою, колыхалось вверх-вниз, словно меня кто-то раскачивал на гигантских качелях.

— Откуда же тебя взяла нелегкая? — проронил Тесля, покосившись на партизанку. — Видишь, как воно…

Уверенными движениями девушка быстро расстегнула на мне гимнастерку. Тесля озабоченно смотрел по сторонам, пока его взгляд не остановился на подвале. Где-то недалеко опять ухнул снаряд. Это заставило Теслю поторопиться.

— Ну-ка помоги, — обратился он к партизанке.

Они с трудом поволокли меня, как мешок, к подвалу. Девушка постучала в дверь. Из подвала послышался испуганный женский голос:

— Кто там?

— Свои, — торопливо ответила девушка.

Медленно открывалась скрипучая дверь. Из-за нее показалось растерянное женское лицо:

— Ирка?.. Это ты? Тихий ужас!..

Партизанка пропустила мимо ушей не только ее возглас, но и то, что ее называли по имени. В подвале меня уложили на настил из досок. Около меня засуетилась пожилая женщина, подкладывая под голову подушку.

— Присмотрите за ним, — попросил ее Тесля.

Перейти на страницу:

Все книги серии Память

Лед и пепел
Лед и пепел

Имя Валентина Ивановича Аккуратова — заслуженного штурмана СССР, главного штурмана Полярной авиации — хорошо известно в нашей стране. Он автор научных и художественно-документальных книг об Арктике: «История ложных меридианов», «Покоренная Арктика», «Право на риск». Интерес читателей к его книгам не случаен — автор был одним из тех, кто обживал первые арктические станции, совершал перелеты к Северному полюсу, открывал «полюс недоступности» — самый удаленный от суши район Северного Ледовитого океана. В своих воспоминаниях В. И. Аккуратов рассказывает о последнем предвоенном рекорде наших полярных асов — открытии «полюса недоступности» экипажем СССР — Н-169 под командованием И. И. Черевичного, о первом коммерческом полете экипажа через Арктику в США, об участии в боевых операциях летчиков Полярной авиации в годы Великой Отечественной войны.

Валентин Иванович Аккуратов

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне