Бои местного значения

— Алеша, — почему-то вдруг по имени обратился ко мне начальник штаба, — дуйте быстро с Тихонравовым в батальон. Выясните обстановку у командира или у других, кого встретите, и, не задерживаясь ни одной минуты, возвращайтесь. Связь с батальоном прервана. Связистов побило. Остальным товарищам из резерва быть наготове. А пока помогите комендантскому отделению навести порядок в расположении. Убрать убитых, эвакуировать раненых.

Убитые и раненые в основном были среди связистов, которых артналет застал на поверхности. Начальник штаба показал нам на карте место обороны, которое занимал батальон, и мы сразу же отправились на передовую. Чем дальше мы уходили от землянок, тем светлее становилось в лесу.

Оказалось, что артналет почти не коснулся батальона и поэтому не вызвал никакой тревоги у комбата. Оборона жила своими обычными заботами, о чем мы и доложили начальнику штаба. Он обрадовался нашему докладу и сказал, что вечером приглашает нас в кино. Мы приняли это за шутку, но он не шутил. Пока мы ходили в батальон, приехала кинопередвижка с фильмом «Как закалялась сталь». Очень пригодился оставленный нам «кинотеатр» — длинная землянка с покатым к экрану полом и скамейками из жердей. Начальник штаба приказал личному составу подразделений, по числу выделенных мест, прибыть на просмотр нового фильма. В землянку набилось много народа. Застрекотал проектор, и на белом экране появились первые кадры.

Наверное, никому из собравшихся не верилось, что мы смотрим фильм. Уж слишком мирным выглядело это мероприятие под носом у немцев. Все знали, что инициатором демонстрации фильма был молодой подтянутый майор — заместитель командира полка по политчасти.

В землянке стояла удивительная тишина — казалось, все замерли. С экрана звучали голоса актеров, разносился топот лошадей, стрельба из винтовок и орудий, сливавшиеся с разрывами вражеских мин за стенами землянки.

Закончился единственный сеанс. Мы вышли о Тихонравовым из землянки и некоторое время шли молча.

Кажется, потянуло на оттепель — чувствовалась близость болота.

В этот день было много неожиданного и необычного. Неожиданно привезли в полк новый фильм, я даже не сразу поверил в это; необычным был фронтовой кинотеатр в нескольких сотнях метров от передовой, впервые мы увидели на этом экране фильм по знаменитому роману Островского, который захватил меня безраздельно. Занятый этими мыслями, я не слышал, о чем говорил Тихонравов, пока он не закричал мне на ухо:

— Ты что, не слышишь? Что с тобой?

— Что?

— Ужин, говорю, просмотрели в кино.

Под впечатлением фильма мне хотелось вскочить на коня и с обнаженной шашкой, как Павка Корчагин, нестись в самую гущу гитлеровцев. Но коня не было. Я готов был вылезти на бруствер окопа и, став во весь рост, с пистолетом в руке броситься на немецкие окопы.

Тихонравов глянул на меня, уловил, наверное, мое настроение и проговорил:

— Ты что, к атаке готовишься? Ладно, предавайся своим философским размышлениям, а я до кухни дойду. Должны же нам оставить «расход». Только не угоди на передовую, а то я тебя не найду. Иди в землянку.

Возвратился Тихонравов с котелком, полным уже остывшей гречневой каши, и ломтем хлеба.

— Ну и день сегодня… — рассуждал он. — Под обстрел угодили — считай, в бане побывали, на передовой поползали, в кино сходили. Как дома в выходной — кино на передовой показали! Такого еще не бывало.

— Подействовало? — хотелось мне узнать.

— Лучше всяких успокоительных лекарств, но не помешало бы водочки…

— А водка здесь при чем?

— А для поднятия настроения.

— Все испортил водкой.

— Чудак, только для сравнения. Но и не отказался бы от ста граммов. Да где же их взять? Все было сегодня, кроме водки.

— Подожди, день еще не кончился. Рано подводить итоги, — сказал я Тихонравову.

Когда совсем уже стемнело, меня вызвал начальник штаба, вручил недавно утвержденный новый «Боевой устав пехоты» и приказал с завтрашнего дня заняться его изучением с группой офицеров резерва. Всем не терпелось узнать новые положения устава, но в землянке было темно, а запас спичек и горючего в зажигалке Тихонравова приходилось экономить.

Передавая устав, подполковник Неверов советовал обратить особое внимание на новое построение боевых порядков и место командира в бою. Как только я рассказал собравшимся об этом, в нашей холодной землянке надолго разгорелся спор. Чувствовалось, что это наболело у офицеров: воевали по довоенным уставам, а война давно уже внесла в них коррективы.

По требованию всех, не откладывая до утра, я нашел то место в уставе, где говорилось, что командир в бою должен быть там, откуда ему удобнее управлять боем. Прочитал ко всеобщему удовлетворению. На это израсходовали все спички и успокоились.

— Вот теперь день, кажется, подходит к концу, — сказал я Тихонравову.

Он уже засыпал и ничего не ответил.

17