Бои местного значения

Мне тоже не раз приходила в голову эта мысль, и я даже искал какие-то закономерности в строении речных берегов, но сказать сейчас Сауку ничего не мог. Его озабоченность была понятна: как там будет на Березине? Никто из минометчиков не видел легендарную реку и не имел представления о ее берегах.

Вместе со всеми я ждал встречи с Березиной и волновался. Пытался представить себе, как наши далекие предки с тяжелыми ружьями и ранцами на плечах шли к ней в зимнюю стужу, быть может, по этим местам, тесня к ее берегам французов.

Наш путь сюда тоже был долгим, с жестокими боями на каждом километре. Но стоило только заговорить о Березине, как на лицах каждого, кто шагал рядом со мною, появлялась заметная взволнованность и приподнятость. Можно было безошибочно понять — да, мы вышли к реке, где остатки армии Наполеона нашли свою могилу, а русская армия Кутузова увековечила свою славу.

Прошло больше ста лет. И опять, теперь уже армия маршала Рокоссовского готовила разгром немецкой группировки на этом рубеже. Снова предстояло реке стать свидетелем блистательной операции возмездия за горькие дни 1941 года.

Обо всем этом можно было только догадываться в это утро, хотя мы и шли на самое острие смелого стратегического замысла. Шли, чтобы осуществить его, не зная об операции, приведшей к освобождению Белоруссии.

Многие приходили к таким выводам только лишь потому, что фронтом командовал маршал Рокоссовский, который пользовался в войсках громадным авторитетом. Даже осторожный в своих суждениях лейтенант Сидорин утверждал, что немцам придется здесь испытать то же, что и французам.

— Мы не можем упустить такого случая, — говорил он.

— Мы не не можем, а не имеем права, товарищ студент, — поправлял его лейтенант Романенко, недавно прибывший после ранения из госпиталя. — Жаль — не зима, но и летом можно устроить им буль, буль, буль… Вот посмотрите, Рокоссовский организует фрицам банный день.

— Товарищ лейтенант, я, как всегда, удивляюсь оригинальности ваших соображений, но хотел бы еще дополнить, если, конечно, позволите? — сказал Сидорин.

— Давай… Только спроси разрешения у командира, старшего лейтенанта Гаевого. Как положено у военных.

— Разрешаю, — включился и я в этот турнир.

— После войны быть тебе дипломатом, — заметил Романенко.

— Нет. Строителем…

Шедший впереди нас усталой походкой капитан Зарубин, услышав наш разговор, приостановился в раздумье, а потом сказал:

— Я тоже был бы огорчен, если бы мы не устроили немцам на Березине то, что наши прадеды французам. Посмотрим, что может придумать наш генштаб.

На развернутой Зарубиным карте мы пытались на ходу разобраться в обстановке на небольшом отрезке в полосе нашей дивизии. Насколько позволяла карта командира роты, проследили дорогу к деревне Шатково на Березине, по которой ночью ушел передовой отряд. Усиленный батальон должен был захватить мост до подхода полков дивизии. Все же легко было предположить, что бои, вероятно, развернутся на той стороне реки, севернее Бобруйска.

— Самое главное сейчас — захватить мост, — подвел итог разговора Зарубин.

— Не мост, а переправу, — поправил его Романенко.

— Название положения не меняет. А вот если не захватим мост, придется наводить переправу.

Между тем голова колонны полка была уже в большой деревне, которая растянулась рядами хат по обе стороны проселка, а наш батальон только подходил к околице.

Неожиданно на дальнем конце вспыхнула перестрелка. Колонна на какое-то время остановилась. От «головы» ее передавались команды, но они пока до нас не доходили.

— Капитана Зарубина и старшего лейтенанта Гаевого к комбату!..

Мы поспешили вперед. Перестрелка нарастала. Комбат и сам не знал еще всего, что происходило впереди, пока не прибежал связной от командира полка.

Как только головной отряд полка вышел из деревни, он сразу наткнулся на большую колонну немцев, перебегавшую проселок. Противник, видимо, не ожидал нашего появления. Завязался встречный бой.

Только теперь до нас доходило, как обманчива эта тишина. В нашем тылу было много разрозненных немецких частей, которые метались по лесам и перелескам в поисках выхода из окружения. А нам предстояло быстрее выйти к Шатково, переправиться на западный берег Березины и окончательно замкнуть кольцо окружения севернее Бобруйска. Связной передал приказание командира полка быстрее подтянуться на окраину деревни, где разгорался бой.

— Где фронт, где тыл — ничего непонятно, — спокойно заметил Романенко, когда я торопил его взвод занять позиции у крайней хаты и открыть огонь по опушке леса, примыкавшего к дороге. Оттуда все еще бежали налегке немцы и строчили во все стороны из автоматов.