Богиня по ошибке

– Если ты вспомнишь нашу первую встречу после помолвки, то сама ответишь на свой вопрос. Ты не дала мне возможности изложить свои доводы. Говорить со мной ты не пожелала; ты оскорбила меня и ушла.

Мне хотелось закричать, что оскорбила его не я, но как объяснить, что раньше он общался с моим зеркальным отражением? Особенно же не хотелось объясняться при других кентаврах – хмурых и печальных. Здравый смысл подсказывал: у меня нет никаких оснований злиться на него и тем более обижаться. Рианнон вела себя с Кланфинтаном как последняя сука. Он совершенно правильно не доверял мне – то есть ей. Но сердце говорило другое. Оно было ранено.

Поэтому я не знала, что сказать. Мы смотрели друг на друга, как двое детей, которые только что подрались и не знают, как помириться.

После своего вещего сна я чувствовала себя совершенно разбитой. Мне захотелось глубоко и крепко заснуть. Мысленно я попросила Эпону о том, чтобы сегодня она больше не посылала мне никаких видений.

– Мне нужно поспать.

Я встала, обернув одеяло вокруг талии. На кентавров я не смотрела, только слышала их почтительные голоса. Все они желали мне спокойной ночи. Их шепот шелестел, как легкий ветерок. Я вернулась в амбар, свернулась калачиком в своем гнездышке и стала вспоминать, как уютно и хорошо мне было чуть раньше… Я закрыла глаза.

Итак, Кланфинтан женился на мне из чувства долга. Почему его признание так огорчило меня? Пришлось напомнить себе: женился-το он вовсе не на мне. Он женился на Рианнон, земном воплощении богини и Любимице Эпоны. А я – всего-навсего Шеннон Паркер, низкооплачиваемая учительница литературы из городка Брокен-Эрроу, штат Оклахома. Я не из этого мира, и я не его жена.

– Рианнон!

Он подошел так тихо, что испугал меня. Я невольно вздрогнула и широко открыла глаза.

– Я не собирался тебя пугать, – ласково произнес Кланфинтан. Может, он беспокоится, что меня хватит удар до того, как я выполню свой супружеский долг – причем не в библейском смысле, а в каком-то духовном, понятном только Эпоне? Ох!

Я молча посмотрела на него и пожала плечами.

– Ты ушла, не дав мне договорить.

Я снова вздохнула:

– Что тут еще скажешь?

– Пожалуйста, знай: сейчас я не думаю о тебе так же, как думал до нашего руковручения. Не понимаю, в чем тут дело, но ты очень изменилась – как будто стала другой. – Его глаза, в которых плясали отблески костра, стали нежными. – Зло вызвало к жизни и кое-что хорошее. Благодаря ему я соединился с тобой. Спокойной ночи, госпожа моя. Если я тебе понадоблюсь, я буду рядом.

Не дав мне ответить, он повернулся и вышел из амбара. Я уговаривала себя не слишком радоваться его словам. Сердце билось очень часто; я усомнилась, что смогу заснуть. И все же, едва закрыв глаза, я тут же очутилась в своей Волшебной стране. На сей раз я (слава богу!) провела остаток ночи на шоколадной фабрике, где делают шоколадки «Годива». При фабрике, впрочем, имелся и виноградник. Супермен и Пирс Броснан ссорились друг с другом из-за того, кто помассирует мне ноги и кто…

В общем, вы меня поняли. Кстати, во сне победил Супермен – позвольте сообщить, что суперски он не только летал.

Глава 12

Разбудил меня восхитительный аромат жареной рыбы.

Я зевнула, потянулась, потерла глаза. Потом натянула штаны, сбросила одеяло, схватила сапоги и, пошатываясь, побрела на запах – аппетитный запах!

– Доброе утро, госпожа моя! – приветствовал меня ясноглазый и пышнохвостый (в прямом смысле слова) Кланфинтан.

– Д-доброе… – промямлила я, затем сунула застенчиво улыбающемуся Дугалу скомканное одеяло и, как зомби, побрела к ближайшему костру. Меня нельзя назвать «жаворонком». Более того, к тем, кто рано встает, я отношусь довольно подозрительно. Какая мука для меня – вставать раньше девяти утра! В течение дня человек способен излучать лишь ограниченное количество бодрости и веселья. «Жаворонки» слишком рано начинают расходовать силы, и к середине дня с ними просто невозможно иметь дело.

Никакой жарящейся на вертеле рыбы я не увидела… И все же обоняние меня не обманывало!

Кое-как приглаживая свои растрепанные патлы и извлекая из них соломинки, я бросила на Кланфинтана удивленный взгляд:

– Мне показалось или у нас правда будет завтрак?

– Да, рыбные рулеты. – Он показал на большие свернутые листья, лежащие в горячих углях единственного, еще дымящегося костра.

Что ж, теперь все ясно!

Наверное, он – «жаворонок», если можно назвать жаворонком получеловека-полуконя.

Вздохнув, я натянула сапоги и направилась к ручью. Не оглядываясь, я сказала:

– Нет, черт побери, помощь мне не требуется!

Покончив с утренними делами, в том числе умывшись и прополоскав рот холодной водой, а также энергично почистив зубы пальцем (мне ужасно недоставало зубной нити со вкусом мяты – кто бы мог подумать?), я немного ожила и даже как будто проснулась.