«Бог» Докинза. От «Эгоистичного гена» к «Богу как иллюзии»

Мне бы очень хотелось, чтобы Докинз вместо риторических залпов и высмеивания несогласных присоединился к этому диалогу[532]. Почему? Одна из наиболее характерных черт западной культуры – ощущение растущего и все ускоряющегося отчуждения между гуманитарными и естественными науками, а также растущего беспокойства по поводу того, куда нас ведет наука. Еще в 1959 году Чарльз П. Сноу заметил: разрыв между наукой и искусством на Западе сделался настолько очевидным, что приходится говорить о существовании двух отдельных и непересекающихся культур: «Интеллектуальная жизнь всего западного общества все больше расходится к двум полюсам… Литераторы на одном полюсе… на другом – ученые, в особенности физики. Между полюсами пропасть взаимного непонимания»[533]. С тех пор дела, похоже, стали еще хуже. Некогда относительно цивилизованные разногласия между естественными и гуманитарными науками уступили место чему-то вроде боев со стрельбой.

Недавние исследования, посвященные влиянию науки на общество, демонстрируют растущую поляризацию между естественнонаучными и гуманитарными дисциплинами. Возможность примирения или хотя бы конструктивного диалога между ними уменьшается с каждым годом, и Докинз – один из тех, кто эту ситуацию лишь усугубляет[534]. Но это неправильно. Можно обратиться к лекции памяти Роменса под названием «Наука и литература», прочитанной сэром Питером Медаваром в 1968 году в Оксфордском университете. В ней этот выдающийся биолог и популяризатор науки предпринял попытку воссоединить то, что постоянно друг от друга отдалялось. Медавар предложил людям с обеих сторон «стремиться к пониманию не только достижений друг друга… не только целей друг друга… но и методов и концепций, а также способов мышления друг друга»[535]. Я за такой подход.

Естественные науки не ведут ни к атеизму, ни к христианству

Докинз считает науку верховным судьей в разрешении самых главных вопросов жизни, однако сталкивается с серьезной трудностью: научный метод не способен решить вопрос о существовании Бога. Те, кто полагают, будто научным путем можно доказать или опровергнуть существование Бога, выходят за пределы науки и рискуют злоупотребить ее методами или дискредитировать их. Некоторые выдающиеся биологи (например, Фрэнсис С. Коллинз, руководитель проекта «Геном человека») утверждают, что естественные науки создают положительную предрасположенность к вере[536], другие (например, эволюционный биолог Стивен Джей Гулд) утверждают, что наука влияет на веру скорее негативно; но в любом случае они ничего не говорят про доказательства. Если у вопроса о существовании Бога вообще есть решение, то его надо искать где-то еще.

Этот ход мысли не нов. Наличие границ научного метода в отношении религии было очевидно еще во времена самого Дарвина. Никто иной, как «бульдог Дарвина» Томас Гексли в 1880 году писал: «Около двадцати лет назад я изобрел слово „агностик“ для обозначения тех людей, которые, как и я, признают себя безнадежно невежественными в вопросах, о которых как ортодоксальные, так и неортодоксальные метафизики и теологи говорят с предельной уверенностью»[537]. Пресытившись не подкрепленными опытом догматическими заявлениями как теистов, так и атеистов, Гексли провозгласил, что вопрос о Боге не может быть решен на основе научного метода: «Агностицизм является сущностью науки – и древней, и современной. Это означает, что ученому не пристало утверждать или верить во что-либо, не имея на то научного основания… Следовательно, агностицизм отбрасывает в сторону не только большую часть известной нам теологии, но и большую часть анти-теологии»[538]. Аргументы Гексли в наши дни звучат столь же убедительно, как и в конце XIX века, несмотря на протесты тех, кто находится по разные стороны баррикад в великой дискуссии о Боге.

В 1992 году в критической заметке по поводу антиэволюционного сочинения, в котором провозглашалось, что дарвинизм обязательно влечет за собой атеизм[539], Гулд вспомнил свою учительницу миссис Макинерни, имевшую привычку бить по пальцам тех учеников, которые делали или говорили какие-либо особенные глупости:

«Повторяю это для всех моих коллег в сотый миллион раз (это относится и к разговорам в курилке, и к научным трактатам): своими методами наука попросту не способна решить вопрос о возможном существовании Божьего промысла в природе. Мы не утверждаем и не отрицаем этого: как ученые мы просто не можем это никак комментировать. Если кто-то из нас делает неуместные заявления, утверждая, например, что дарвинизм опровергает Бога, я найду на него миссис Макинерни и заставлю ее настучать ему по пальцам (конечно, если она сможет точно так же поступить и с тем из нас, кто утверждает, будто Бог действовал посредством дарвиновской эволюции)».