Читаем «Блудный сын» и другие пьесы полностью

«Блудный сын» и другие пьесы

Ф е л и п е. Нет! У повешенных опухшее лицо и вывалившийся язык. Пускай остается прикрытым. (Стоит спиной к индейцам.)

И н д е е ц (пожалуй, тот, что изображал святого Лаврентия, садится на корточки и приподнимает попону. Зовет тихо, серьезно). Дон Балтаза-а-ар! Дон Балтаза-а-ар! Дон Балтаза-а-ар! (Словно ждет ответа; затем так же тихо начинает кукарекать.) Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку!

К нему присоединяются индейцы, стоящие в глубине сцены. Приглушенные крики «кукареку». Опять шаги. Индейцы отступают назад и сбиваются в кучу; такими мы их уже видели. Входят М а р г е р и т а и К а э т а н а. За ними П е д р о и П а б л о. Пабло несет какой-то предмет, завернутый в тряпку. Женщины проходят мимо трупа, к столу. Каэтана протягивает руку к бутылке.

М а р г е р и т а. Можешь выпить!

Ф е л и п е (только теперь поворачивается). Что это? Что это такое? (Показывает на предмет в руках у Пабло.)

Пабло разворачивает тряпку. Топор.

С у а н ц а. Кто?

К а э т а н а. Господина секретаря больше нет в живых. Мануэль закопает его под кучей навоза.

Ф е л и п е. Это ты?!

К а э т а н а. Она. И я. (Поднимает стакан, пьет долго и жадно.)

С у а н ц а. А где слуги?

П е д р о. Там же. В навозе.

П а б л о. Они сняли оружие, поэтому удалось… Мы уже разучились. Но сделали все, что нужно.

С у а н ц а. Кто вам приказал?!

П е д р о. Никто. Сколько я помню, экселенца всегда думал и решал за нас. Один раз можем и мы…

Маргерита садится во главе стола. Каэтана наливает ей вина и придвигает стакан.

С у а н ц а. Педро, выпроводи индейцев!

П е д р о. Они меня тут спрашивали…

С у а н ц а. О чем?

П е д р о. Просят петухов…

С у а н ц а. Каких петухов?

П а б л о. Бойцовых петухов дона Балтазара.

Ф е л и п е. Пускай возьмут!

П а б л о. А как с выпивкой?

Ф е л и п е. Выкатите им двадцатилитровую бочку. Только пусть не кричат, когда напьются!

П е д р о. Мы проследим!

И н д е й ц ы покидают сцену. Когда они уже далеко, на лестнице слышится кукареканье. Каэтана подходит к трупу и становится перед ним на колени. Кажется, она поет колыбельную. Едва слышно. Суанца подходит к столу. Садится. Некоторое время все молчат.

С у а н ц а. Зачем вы это сделали, донья Маргерита?

М а р г е р и т а. Зачем?.. Потому что спасение его души важнее, чем спасение моей!

С у а н ц а. Вы считаете, кто-то должен был?..

М а р г е р и т а. Должен! Я запачкала платье в крови.

Ф е л и п е (садится в свое кресло, листает Библию, говорит спокойно). Эта женщина лжет, падре! Спасение души для нее все равно что прошлогодний снег. Прочесть вам о том, что обрушилось на нас? Здесь написано…

М а р г е р и т а. Читай, Фелипе!

Ф е л и п е. Он приводит советников в необдуманность и судей делает глупыми.

Он лишает перевязей царей и поясом обвязывает чресла их;

князей лишает достоинства и низвергает храбрых;

отнимает язык у велеречивых и старцев лишает смысла;

покрывает стыдом знаменитых и силу могучих ослабляет;

открывает глубокое из среды тьмы и выводит на свет тень смертную;

умножает народы и истребляет их; рассевает народы и собирает их;

отнимает ум у глав народа земли и оставляет их блуждать в пустыне, где нет пути;

ощупью ходят они во тьме без света и шатаются как пьяные.

С у а н ц а. Этого мало! Здесь нет ответа!

М а р г е р и т а. А его никогда и не будет!