Близко к сердцу. Истории кардиохирурга

Врачи люди суеверные. Особенно это касается хирургов. В чём причина?

Наверное, в том, что на протяжении своей профессиональной деятельности мы периодически сталкиваемся с последовательностью событий, которую не получается объяснить логически. Например, закон парных случаев. Каждый раз, понимая, что он опять сработал, я в недоумении поднимаю глаза к небу: «Ну как так?»

Вот не было у тебя два года инфекционных осложнений после операции, а тут одно проскочило. Долго лечишь пациента, наконец выписываешь, и в тот же день на пороге кабинета появляется прооперированный на этой неделе: «Доктор, у меня там рана покраснела, посмотрите». И ты, ругаясь про себя или на себя, идёшь в палату, уже зная – это оно. Или появляется в поле зрения пациент с гигантской постинфарктной аневризмой левого желудочка, которых не видели уже несколько лет. И через несколько дней второй. Хотя, опытному доктору такая зависимость облегчает работу: появился непонятный пациент с трудным диагнозом – в первую очередь исключи у него то, что ты лечил недавно у другого.

Ещё одна чёткая зависимость – у коллег и «позвоночных» всё пойдёт наперекосяк. Позвоночные – это те, за кого звонили и просили, руководство, коллеги, друзья, а иногда и бери выше. Как ни стараешься, обязательно что-то случится, вылезет, где не ждёшь. Нетипичное осложнение, редкий вариант течения болезни, непредвиденный сбой аппаратуры… Коллеги прекрасно знают эту зависимость, поэтому мы сами очень не любим лечиться. Увидев на пороге в качестве пациента «позвоночного» врача, я грустно вздыхаю, умножая риски на два.

Невольно мы избегаем слова «последний». Неизвестно, действительно ли была прослежена зависимость – если назовёшь шов последним, то он обязательно разойдётся и придётся накладывать ещё один, или праотцы внедрили это в качестве профилактической меры, но многие из нас намеренно извращают великий русский язык, заменяя слово «последний» словом «крайний».

Одна из моих любимых примет – обязательно наступать на упавший на пол хирургический инструмент. По версии опытных медсестёр, это надо делать для того, чтобы инструмент сегодня больше не пригодился после повторной стерилизации. Не знаю, помогает ли это избежать осложнений, но точно помню, как несколько раз, забыв про этот ритуал в пылу работы, вечером брали больного с послеоперационным кровотечением. Поэтому больше судьбу не испытываем, на упавшее наступаем, благо это нетрудно.

Ещё один необъяснимый факт – это неминуемое затягивание операции, если ты неосторожно сказал кому-нибудь: «Сегодня операция небольшая, в четыре часа можем встретиться в центре».

Значит, в половину шестого, уставший и расстроенный, ты будешь выходить из операционной, а впереди тебя будет ждать непочатый край бумажной волокиты.

Как это работает? Науке неизвестно, но в день операции лучше не строить серьёзных планов. Во всяком случае, их не озвучивать.