Бьянка и Джузеппе, или Французы под Ниццей

* К стр. 7: С порога немецкий драматург затрагивает ту тему, которая, надо признать, вовсе не была характерна для его творчества: социальную тему сословного неравенства; и в связи с этим нам надлежит вспомнить трагедию Фридриха Шиллера «Коварство и любовь» и музыкальную драму Рихарда Штрауса «Гунтрам»… («Гунтрам» — перевод и комментарий переводчика — в кн. Германский Аполлон. Оперные либретто и тексты вокально-симфонических произведений. — Санкт-Петербург: Издательский проект «Quadrivium»; издательство «Деметра», 2015 (стр. 241–316).)

* К стр. 10: Вычурно и манерно изъясняющийся нищий Кола — своего рода «резонёр», но и не только: дальнейшее развитие сюжета убеждает в том, что он, как и девушка-горожанка Клара, носитель нравственной идеи.

* К стр. 12: В чертах Бонатти проглядывают черты бездушного тирана Бурелло из трагедии Вагнера «Сарацинка» (WWV 66) (см. кн. Сарацинка. Опера в пяти актах / В. Р. Вагнер; пер. с нем. и примеч. Ю. Е. Смирнова. — СПб.: Алетейя, 2023.), а также черты «хрестоматийного злодея» немецко-австрийской музыкальной сцены — Писарро из оперы Л. ван Бетховена «Фиделио» (см. кн. Германский Дионис. Музыкальные драмы немецких и австрийских композиторов. — Санкт-Петербург: Издательский проект «Quadrivium»; издательство «Алетейя», 2017 (стр. 5–71)).

* К стр. 14: «Зачем же он так сильно / Её мучил! Бедное дитя!» Он — то есть Джузеппе.

* К стр. 14: «Я ясно вижу: он меня не любит!» Он — Джузеппе.

* К стр. 15: Клерхен — то есть Клара.

* К стр. 17: Любовному союзу Бьянки и Джузеппе препятствуют сословные предрассудки: Бьянка — дочь маркиза, а Джузеппе — «всего лишь» охотник, сын стрелка в имении маркиза.

* К стр.22: «Близок враг…» — то есть французские войска.

* К стр. 22: Король — имеется в виду последний император Священной Римской Империи Франц Второй (даты жизни: 1768–1835; даты правления: 1792–1806), король Венгрии и Богемии (с 1792 года).

* К стр. 23: …затем начинается характеристический танец савойских мальчиков, а после — большой заключительный танец. Здесь, по замыслу Вагнера, очевидно, должна была прозвучать жанровая музыка, сопровождающая балетные сцены, музыка, быть может, отчасти напоминающая ту музыку, которую мы можем услышать во втором акте оперы «Риенци, последний трибун».

* К стр. 23: Подобно мавру из республиканской трагедии Фридриха Шиллера «Заговор Фиеско в Генуе», нищий Кола принимает участие в ключевых событиях разворачивающейся драмы. («Заговор Фиеско в Генуе» — перевод и пояснения переводчика — см. в кн. Германский Орфей. Либретто опер и вокально-симфонических произведений немецких и австрийских композиторов. Санкт-Петербург: Своё издательство. Издательский проект «Quadrivium», 2013 (стр. 432–534).)

* К стр. 26: «Один низкий человек / Покорил её сердце…» Из дальнейшего становится ясно, что этот, по выражению графа Риволи, «низкий человек» — Винченцо Сормано.

* К стр. 26: С точки зрения графа Риволи, — этого Яго Вагнера, — происхождение и сословный статус выше любви.

* К стр. 28: Постепенно нашему умственному взору открывается любовный пятиугольник: Клара — Джузеппе — Бьянка — Риволи — Бонатти: Клара любит Джузеппе, Джузеппе любит Бьянку, Бьянка любит Джузеппе, Риволи же по-своему любит Бьянку, а Бонатти — Клару.

* К стр. 33: Что находится во фляге Винченцо Сормано — неизвестно.

* К стр. 34: Ненависть порождает жажду мести; odium generat desiderium vindicationis; жажда мести — движущая сила дальнейших поступков Винченцо Сормано и Джузеппе.

* К стр. 35: Вообще говоря, ленник — вассал, обладающий леном — земельным владением, полученным им от своего сеньора, и служащий своему сюзерену (господину). Приблизительно с XII века лен — владение наследственное. В ином смысле лен — повинности ленника. В любом случае, Винченцо Сормано — вассал, человек подневольный, и он, как и Джузеппе, — жертва сословного неравенства.

* К стр. 36: «И она стала зваться Бриджиттой!» Таким образом, нищая арфистка, выступавшая под именем Бриджитта, — несчастная супруга Винченцо Сормано, сестра графа Риволи. В дальнейшем выяснится и её исконное имя: Джованна.

* К стр. 37: «Ты не должна меня видеть…» Начиная с этих слов, Винченцо как бы обращается к своей супруге.

* К стр. 40: «О Боже! / Защити моё несчастное сердце! / Дозволь мне убежать отсюда! / Избавь меня от этой горькой муки!» Джузеппе готов мстить, но он не готов, вступив в ряды заговорщиков, примкнуть к врагам отечества — к французам.

* К стр. 40: Джузеппе оказывается перед тяжелейшим выбором: или несчастье, или же счастье ценой измены отечеству. Любовь и долг вступают в его душе в противоборство. Душа Винченцо Сормано подобных сомнений не ведает.

* К стр. 45: Заговорщики-итальянцы (лигурийцы, савойцы) переходят на сторону французов, и вместе с заговорщиками на сторону врага, как видим, переходит и Джузеппе.

* К стр. 46: «Я нашёл её утонувшей / В скалистом ручье!» Можно предположить, что несчастная изгнанница покончила с жизнью. В любом случае смерть нищей арфистки, этой Офелии Вагнера, — смерть глубоко трагическая и, как видим, взывающая к мести.