Без гроша в кармане. Среди факиров

Мать схватила большой толстый четырехугольный конверт, заключавший в себе очень объемистое послание. Это было одно из тех писем воина – мужа и отца, где душа изливается в каждой строке, в каждом слове, в каждом незначительном факте, в разных безделицах, интересных для того, кто их читает; это был дневник беспокойного и бурного существования, быстро набросанный на бивуаке, в походе, под неприятельским огнем, в котором отражается вся душевная жизнь человека, всецело проникнутого двумя чувствами – любовью к семье и верностью своему знамени.

Прежде чем распечатать письмо, молодая женщина бросила взгляд, полный любви, на большой портрет, изображающий во весь рост офицера полка шотландских горцев Гордона.

Судя по наружности этого красивого офицера, главы семьи, ему можно было дать лет сорок.

Потом по лицу женщины, сохранившему свою белизну, несмотря на ужасный климат, тихо скатились две слезы.

Дети в смущении гладили ее руки и шептали:

– Мама, ты плачешь!

– Да, мои милые, но это хорошие слезы, они облегчают мою душу!

Эта семейная группа, объединившаяся перед портретом, представляла собой прелестную картину – живое воплощение здоровья, силы, счастья и любви.

Мать, стройная, высокая, темноволосая, казалась скорее старшей сестрой. Черты ее лица напоминали сына, который, судя по его крепкому сложению, отличался юношеской силой и здоровьем. Молодая девушка была удивительно похожа на портрет офицера: те же голубые глаза, белокурые волосы, спокойный и решительный вид, впрочем, смягченный женственной грацией.

Патрику 14 лет, а его сестре Мэри немногим более 15-ти.

Теперь никто из маленькой семьи больше не думает о закуске, оставленной на столе под огромным веером, которым помахивает невидимый из-за ширмы мальчик.

Из окон, раскрытых настежь, обвитых лианами и обросших сильно пахнущим перечником и орхидеями с яркими цветами, виднеется парк, в зелени и цветах которого утопает коттедж.

Здесь есть ярко-зеленые лужайки, посыпанные песком аллеи, разноцветные клумбы, крошечные пальмы-карлики, гигантские бамбуковые стволы, бананы с атласными листьями, огненные цветы со всеми оттенками пламени, цветущие манговые деревья с одуряющим запахом, и среди этого – колоссальная смоковница, образующая одна целый лес; удивительная смесь тропической растительности и цивилизации – английский парк с роскошными растениями жаркого пояса.

Прямо против коттеджа, вдали, синеет Хугли, западная ветвь дельты Ганга, по которой беспрестанно снуют корабли, и по берегу идет Серкулар-Роуд, дорога, которая за час доставит вас до Калькутты.

Там и сям выплывают из такой же густой зелени и цветов роскошные виллы, веселые коттеджи, образующие аристократическое предместье, называемое Гарден-Рич[17]; тут, вдали от городского шума, живут чиновники, офицеры и некоторые представители промышленной или финансовой аристократии.

На тенистом дворе, на верандах и по вымощенным плитами коридорам прогуливается множество индийских слуг, предаваясь своей извечной неизлечимой лени.

Их тут десять человек на трех господ; они зевают, потягиваются, дремлют, и никто из них не делает ничего путного, кроме разве малабарского кучера, высокого малого, с большими, как у прусского солдата, усами, с тонким цыганским профилем, с томным, глубоким, загадочным взглядом.

Несмотря на эту внешнюю роскошь, которая, впрочем, мало стоит, так как жалованье и пища этих чисто номинальных слуг требуют удивительно малых расходов, – эта семья далеко не богатая.

Майор Леннокс благороден и беден, как истинный шотландец. Он ведет свое происхождение от Чарльза Леннокского, герцога Ричмондского, сына английского короля Карла II и Луизы Керуалльской. Он мог бы по праву заседать в палате лордов, но ему помешала бедность. Итак, Чарльз Эдуард Леннокс, последний Ричмондский герцог шотландской ветви, вынужден был довольствоваться службой в чине майора в полку шотландских горцев Гордона и участвовать в кампании, которую Индия предприняла против восставших афридиев.

У него нет никаких иных доходов, кроме жалованья, – 20 тысяч франков на французские деньги; этого едва хватает ему и его семье.

Он женился на прекрасной молодой девушке, такой же бедной и благородной, как и он сам, и она подарила ему двух детей, Патрика и Мэри, их радость и гордость. Ужасный индийский климат всегда щадил их; они обладают выдающимся умом; они обожают друг друга и, несмотря на бедность, наслаждаются полным, абсолютным счастьем, смутить которое не в силах ничто и никогда и безоблачность которого могла бы напугать фаталиста.

Медленно, с каким-то нежным пиететом молодая мать открыла конверт, из которого высыпалось много листков, исписанных мелким, убористым почерком, с набегающими на поля буквами, заполняющими все пустые места вдоль и поперек, ради ничтожной экономии места.

На одном из листков очень старательно был начерчен план с замечаниями и ссылками, служащими объяснением. Внизу написано несколько слов, настоятельно обращающих внимание читающего на особую значимость записей, что заставило молодую женщину широко раскрыть глаза.